- Ну что, доктор? - красивая высокая девушка метнулась к крупному дородному мужчине в костюме-тройке.
- Ммм... К сожалению, мы имеем классический случай шизофрении, конкретнее - раздвоения личности. И это не так плохо, так как в моей практике были случаи и пять, и даже восемь личностей в одном человеке. - Психиатр, специализация врача стала ясна, сделал паузу и добавил. - Конечно, в таком возрасте это довольно редкий случай, но, в то же время, у ребёнка больше времени и, как следствие, шансов на выздоровление. При этом, вторая личность на удивление осознана, логична и, пожалуй, грамотна. Возраст можно оценить лет в тридцать-сорок. Если бы не симптомы шизофрении, я бы сказал, что ваш ребёнок - гений. Но... Возможно по мере роста и взросления останется только одна из двух личностей.
- То есть, мой сын - сумасшедший? - покачнулась девушка.
- А кто в нашем мире здоров, милочка? Ну полно вам. Симптомы психических заболеваний и расстройств есть у всех людей поголовно. Уж у взрослых точно. А у вас - пятилетний малыш, с задатками гениальности. Страшного тут ничего нет. Забота и внимание - вот и всё, что пока требуется вашему сыну. Странного...
Тяжёлая деревянная дверь открылась и в кабинет зашёл пухлощекий черноволосый темноглазый мальчик.
- Ма, ты долго ещё?
- Сейчас, мой маленький. - улыбнулась де... всё-таки молодая женщина. - Спасибо доктор, мы пойдём.
- Всего доброго!
Макс Коршунов родился в результате мезальянса. В Российской империи старые кланы брали происхождение от самых первых русских фамилий и носили зверино-птичий характер. Отец Макса - Алексей Коршунов, был выходцем из относительно молодого, около трёхсот лет, клана. Не из верхов, нет. Так дальний родич, седьмая вода на киселе. В клане только Коршуновых, т.е. носителей фамилии было около пятисот человек. Но все равно, клановый. Да и что такое триста лет для клана? То ли дело Козловы со своей тысячелетней историей. Или Гусевы с тысячадвухсотлетним возрастом клана. Но даже и так, мать - Людмила Гонта была неклановой обычной женщиной. Алексей Коршунов погиб в автокатастрофе сразу после рождения сына, но зарегистрировать его как Коршунова родители успели. Теперь Людмила тянула сына одна, от родственников отца помощи не было никакой. Коршуновы делали вид, что никакого родственника от простолюдинки у них нет.
Трудолюбивая и энергичная Людмила души не чаяла в единственном сыне, так похожем на покойного отца. Оттого она очень испугалась, когда в возрасте пяти лет мальчик начал рассказывать о каком-то воображаемом друге Максимиллиане, который живёт у сына в голове и учит его грамоте, манерам и т.д. Особенно Люда испугалась, когда поняла, что Максюша читает, пишет и считает, хотя она НЕ учила его этому.
