Как стрелы, псы бросились друг на друга. Раскрытые челюсти обнажили ослепительно белые клыки. После ожесточенной схватки другая собака начала пятиться назад и отступать. Неро одержал победу в сражении. Он подошел ко мне с еще не утихшим огнем в глазах. Из его правого уха сочилась кровь, но это было нестрашно. Мы поспешили оттуда.
Мой пес меня защитил. Он спас меня. С ним я всегда чувствовал себя в безопасности.
Через несколько лет Неро сбил грузовик, в это время я был в школе. Когда мне сказали об этом, мое сердце было разбито. Я выплакал все слезы, которые только могли быть у маленького мальчика. Именно тогда я поклялся, что больше никогда не заведу питомца. Я не хотел, чтобы мое сердце снова разбилось.
Больше никогда! И так оно и было.
То есть пока я не встретил Лилли.
После того как я окончил колледж, мои родители разошлись, но, несмотря на мои детские страхи, я не потерял их, когда они развелись. Так они стали счастливее, как и я. Иногда люди подкидывали собак к дому моей матери. Пошел слух, что она им помогает. Среди них были даже беременные суки, а значит, позже появлялись и щенки.
Однажды, несколько лет назад, мама позвонила и сказала: «Массимо, меня очень беспокоит этот щенок. Я не знаю, что случилось, но у нее болит одна лапка. На самом деле она на нее даже не наступает. Приезжай, посмотри на нее как можно быстрее». Я поспешил к ней. У малышки – рыжего итальянского шпица, девочки пяти-шести месяцев – была сломана лапа. Я отвез ее Ремо, своему коллеге, специализирующемуся на ортопедии мелких животных. Он подтвердил мой диагноз и сказал, что прооперирует ее через несколько дней. Я оставил щенка у себя до операции, на которой потом ассистировал, и все прошло гладко. Чтобы присмотреть за ней на период восстановления, я забрал щенка себе.
– Назови ее Лилли. Ей идет имя Лилли! – как-то раз предложил сосед.
Так она стала Лилли.
Через месяц после операции ей требовалась другая, чтобы удалить спицу, которую вставляли для лечения перелома. Я договорился о времени с Ремо и повез ее. Не осознавая этого, я привязался к маленькому щенку до такой степени, что вторая операция, казалось, тянулась бесконечно, хотя в действительности она прошла гораздо быстрее и была намного проще первой. Как я волновался! Определенно, я переживал гораздо больше.
Когда операция закончилась, щенок лежал на боку, все еще оставаясь под капельницей. Ее глаза были закрыты. Я подошел, склонился над ней и прошептал: «Лилли… Лиллиии…» В ответ я слышал только продолжительное «шлеп, шлеп, шлеп, шлеп» ее хвоста, ударявшего по стальному столу.