Славе было что вспомнить, когда они вдвоем гуляли по Москве. И прохожие улыбались им — курсанту с новенькой медалью «За отличие в охране государственной границы СССР» на груди и сидящей рядом с ним красавице собаке. Да, погоны у Славы были уже курсантские. Дунаев приехал учиться.
Есть у многих людей, даже очень занятых, страстные увлечения, которые доставляют им истинную радость. Одни собирают книги, другие — открытки, марки, значки. Есть люди, которые в свободную минуту работают лобзиком или режут из дерева фигурки.
Майор Дунаев коллекционирует фигурки собак — из фарфора и глины, из металла и дерева. Друзья, знающие это увлечение Вячеслава Петровича, привозят фигурки чуть ли не со всего света. Тут собаки различных пород и мастей. Хозяина этой коллекции как крупного специалиста постоянно приглашают на выставки и соревнования собак. О том, как воспитывать их, ему часто приходится рассказывать школьникам. Но вот живой собаки в квартире Дунаева сейчас нет.
— Почему же? — спросил я своего старого знакомого. — Может быть, жена возражает?
— Валя? Да что вы… Она любит собак не меньше, чем я. И для ребят общение с домашними животными — дело очень полезное. Человек становится добрее. Но, понимаете ли, у меня свои взгляды на содержание собак. Собака — дело серьезное. Это не простое развлечение. Она требует постоянного ухода, чуткости, особых условий. Московская квартира — она у меня, я считаю, достаточно просторная — не дает все же возможности растить собаку для службы. А я с детства и до недавнего времени воспитывал именно таких собак. Теперь же вокруг высокие дома, асфальт, живу на десятом этаже. Нет, это не Покровское-Стрешнево. Там мои друзья росли на природе, были здоровые, резвые…
Не сочтите меня противником содержания собак в больших городах. Напротив, я очень уважаю людей, которые заводят собак в городе и делают их, так сказать, равными членами семьи. Возможно, и у меня еще будут в доме собаки. Но…
— Туман?..
— Да. Я не могу забыть Тумана. После того, когда его не стало — а он дожил у меня до глубокой собачьей старости, — равного ему не найду. Нет-нет и захожу в Музей пограничных войск, где он стоит теперь. Туда передал и все его награды.
— Я знаю, был потом Туман-второй…
— Был. Хорошая собака. Воспитал, обучил и отправил служить на границу. Мне очень нравился этот пес. И все же я не мог забыть первого. Шестнадцать лет мы были вместе. С ним прошла юность, пограничная служба, даже для науки мы с ним поработали.
— Для науки?
— Да. Есть такая наука — одорология. Наука о запахах. Кстати, весьма широко применяется сейчас и в криминалистике. Когда я уже учился, мы с Туманом помогли доказать, что запахи можно консервировать. Под Москвой было совершено убийство. На месте преступления собрали «образцы запахов — трупа, ножа, оброненного клочка газеты, даже камень имел свой запах. Вот эти «образцы» запахов сумел «изучить» Туман и помог установить убийцу. Так что возможности розыскной собаки колоссальны… А уж что касается границы…