По заверениям Лили, девушки из таверны «Полуночная дева», еще пара-тройка недель, и настоящие обильные снегопады должны были обрушиться на окрестности, отрезая город оборотней от всего мира надежнее, чем высокие горы.
Вэл задумчиво отвела от лица длинную прядь, выбившуюся из стянутых в высокий хвост волос. Интересно, как там отряд Раза?
Их дозор пришелся на самую ненастную и неприятную погоду – прохладная сырая осень уступала место зиме, обещающей быть снежной и морозной.
Вэл не разбиралась в местных приметах, но долгими вечерами завсегдатаи таверны, к которым теперь она могла смело причислить и себя, поговаривали, что дикие медведи в этом году слишком рано устроились в своих берлогах, а озеро, близ берега по утрам подернутое тонкой паутинкой льда, замерзало быстрее срока.
В кустах слева раздался шорох. Вэл замерла, прищурившись.
Неужели удача в этот раз на ее стороне? Несколько мгновений ничего не происходило, вокруг сгустилась наполненная еле заметными шорохами лесная тишина, как вдруг осторожное движение тонких изящных ножек заставило предательски треснуть сухую ветвь. Небольшой белохвостый олень повел ушами, опустил голову, прислушиваясь, а затем, не обнаружив для себя опасности, вышел из густого кустарника.
Вэл задержала дыхание, выпрямляя спину, и медленно, боясь сделать лишнее движение, достала из-за плеча короткий охотничий лук, выполненный из цельного тиса. Этот лук она купила сама на деньги, которые, как, посмеиваясь, говорила Яниса, пришлось одолжить у некоторых особо неприятных жителей города.
Конечно, Вэл в любой момент могла бы воспользоваться теми монетами, которые оставил для нее Раза, но старалась лишний раз не притрагиваться к большому кожаному кошелю, так и брошенному со дня отъезда отряда на каминной полке в доме Зеффа.
Вэл развернулась боком к оленю, наложила вынутую из колчана стрелу с простым серым оперением и натянула тетиву. Олень передернул шкурой, повел ухом и опустил морду к земле в поисках последней неувядшей растительности.
Пальцы разжались. Стрела, колыхнув низкие ветви случайного дерева, вонзилась в шею оленя. Животное рухнуло на припорошенную белым траву, забило длинными ногами в предсмертной агонии. Горячая кровь полилась на белую землю. Вэл, опуская лук, улыбнулась, наблюдая за облачками пара, поднимающимися в воздух.
Разделка туши заняла немало времени. Вспоров кинжалом белое брюхо и вывалив внутренности, Вэл срубила небольшие окостенелые рога и связала грубой веревкой тонкие копыта, а затем присела на стылую землю, оглядывая свою добычу. Повезло, что олень был совсем некрупный, иначе пришлось бы половину оставить в лесу. Одной тащить тяжелую тушу было несподручно, но, по крайней мере, в этот раз Яниса, помогающая с продажей свежего мяса на рынке, не будет насмехаться.