Ну а что, Юпп служака исправный, толковый и инициативный, опять же, насколько я знаю, в прочных отношениях с местной бабой, в Европе его ничего не держит, так что решение правильное, потому что единоначалие – столп, на котором служба зиждется. А чин я на ходу выдумал. У меня все с приставкой обер, от обер-сержанта-адмирала Веренвена до обер-медикуса Августа. Даже повар и тот «обер». На очереди – приставки «унтер», «вице» и так далее. Дуркую слегонца в свое удовольствие. Но, как ни странно, все эти сложные звания воспринимаются личным составом на ура, звучит-то гораздо внушительней, чем просто какой-то там сержант.
– Сир!!! – Хансенс саданул сжатым кулаком по кирасе и брякнулся на колено. – Сир, благодарю за милость!
А потом искоса зверски зыркнул на подчиненных. Те тут же дружно повторили жест сержанта и трижды проорали:
– Хох! Хох! Хох!!!
Я едва не расхохотался. Какой, в задницу, «хох»?..
– Благодарю за службу, Юпп. Но клич придется изменить, – обернулся к строю и поманил к себе правофлангового. – Ко мне, боец…
Белобрысый долговязый детина сорвался с места, брякая железом, подбежал и тут же отбил поясной поклон.
Юпп немедля состроил звероподобную рожу, боец сразу же исправился, грюкнул латной рукавицей по нагруднику и зачастил речитативом:
– Прошка, Немоляя сын, ваше сияство, милостивый княже, прибыл, значица, по твоему зову…
Я снова каким-то чудом умудрился не расхохотаться и приказал ему:
– А ну, как рявкни: «Ура!»
– Как прикажете, ваше сияство, милостивый княже! – Прошка выпучил глаза и заревел дурниной: – Уррра!!!
– Вот, слышал, как надо?
Хансенс уважительно закивал.
– Хорошо звучит, сир. Бодро и грозно. Будет исполнено.
– Действуй далее по распорядку. Позже обсудим все остальное.
Следующим собрался с докладом Яжук, но я первым принял своего главного рудного мастера Уве Хортсмана.
Как мне показалось, старик даже помолодел за время моего отсутствия, в глазах светился азарт, движения порывистые, а на покрытых сеткой морщин щеках – румянец. Он пришел не один, а с худеньким и рыжим как огонь пареньком из местных, притащившим на плече немаленький увесистый сундучок. Положил его у ног, степенно поклонился и стал у двери, сложив руки по швам.
– Как вы, мастер Уве? – Я показал мастеру на кресло, сам наполнил чарку арманьяком и поставил перед ним. Дойч – настоящая находка для меня. Великолепный специалист и кристально честный человек. Ему дозволяется гораздо больше остальных, но Уве отлично знает свое место и никогда не злоупотребляет милостью господина.
– Эта земля… – Мастер сделал глоточек из чарки и, довольно щурясь, закончил фразу: – Благословлена самим Господом.