Едва ратники перестроились в походную колонну, как из-за мыса по правому берегу Двины показался большой струг, а следом за ним еще один. Я сначала подумал, что пожаловали торговцы, но чуть позже разглядел красные паруса со стилизованным изображением солнца и понял, что ошибся: под такими в основном ходили служивые государевы люди. Что прямо говорило: прибыли посланцы великого князя всея Руси.
Задерживать отряд не стал, скомандовал выступать, а сам, в сопровождении Александра и Шарля, подъехал к пристани.
Едва головной струг причалил, как по сходням сбежал крупный мужик в богатом зерцальном доспехе, при сабле, но без шлема. Эдакий дядька Черномор, широкий как шкаф и с седой бородищей до пояса. Тот самый воевода Ярославский, что сопровождал главу государевых посланников дьяка Курицына в мой первый приезд.
– Исполать тебе, княже. – Он подошел ко мне и солидно, с достоинством поклонился в пояс. – С посланием прибыл, от государя…
– Зрав буди, Семен Романович. – Я назвал его по имени-отчеству и соскочил с жеребца, демонстрируя свое уважение. – Откуда узнали, что я здесь?
– Дык точно и не знали, – развел руками воевода. – Велено было прибыть и ждать сколь потребуется. А тут вишь, как повезло… – А потом понизил голос и доверительно мне сообщил: – Призывает тебя государь к себе, Иван Иванович, немедля…
– Призывает – значит, буду, – оборвал я его. – Ты лучше скажи, сколько с тобой оружных людей прибыло?
– Двадесять ратников. – Воевода обернулся и гордо показал на вооруженных до зубов бородачей. – Добрые вои, кажен двоих, а то и троих стоит. А пошто спрашиваешь, княже? – Ярославский прищурился. – Смотрю, при воинском облачении ты, никак воевать кого собрался?
– Собрался. Ганзейские идут на Холмогоры. Ты как, со мной?
– Тьфу, падаль… – Ярославский зло выругался.
– Времени нет, решай.
– Обижаешь, князь! – Воевода нахмурился и решительно отмахнул рукой. – Известно, с тобой. Тока дай время лошадок выгрузить да оседлать.
Таким неожиданным образом я разжился еще двумя десятками конных бойцов. Все отлично экипированные, сплошь в «дощатых» доспехах, то есть бахтерцах, при копьях, саблях, щитах и прочем оружии. Да и при боевом опыте, молодых среди нет, все возрастом далеко за тридцать.
Вот и полноценный кавалерийский отряд при пехоте образовался. Я и мои оруженосцы, Отто фон Штирлиц, Ярославский со своими да ратники Детины вместе с оным урядником – это уже семьдесят шесть конных бойцов: значительная сила, при правильном использовании способная на очень многое. Эх, мне бы еще эскадру бургундских жандармов или пару копий моих гасконских рыцарей – да где же их возьмешь… Придется обходиться тем, что есть. Хотя отряд собрался уже весьма немалый.