Август довольно закивал.
– Верное средство для проявления ядов. Сам составлял. Почти на все действует.
Я погрозил ему кулаком и поинтересовался у Федьки:
– А муж?
– Ваня знает… – Феодора улыбнулась. – И меня поддержал.
– Ястри вас в печенку… – Я невольно выругался с доброй толикой восхищения. Нет, а хорошо ведь сыграли, ироды… За чадо свое не говорю, она с детства лицедейка отменная, а вот от Ивана не ожидал. Ей-ей, не ожидал. Даже я ничего не заподозрил. А как изображал, стервец! Ну молодцы, молодцы, ничего не скажешь. И медикус подыграл как следует. Понятное дело, просто поднять шум при обнаружении яда было проще, но так для отравителей и организаторов все обойдется гораздо серьезнее.
– Давно пора было Ленку от двора удалять, – продолжила Феодора. – Взрослеет сучка, плоть от плоти матери своей. Такая же сволочная и темная. Понимала, что государь души в ней не чает, и придумала нянькой своей прикрыться. А ту небось уже давно на тот свет отправили. Да и мамаша ейная, тварь греческая, никак угомониться не может. Подметные письма рассылает, мол, подсунули государю безродную девку, и дитя подменили латинянином. А как в возраст войдет, всю Русь, мол, перекрестят. Бредятина, а на народишко действует. Да и сторонников ее еще немало при дворе осталось. Старица бдит, вовремя крамолу изводит, но до всех добраться не может. Так я доберусь! Пришло времечко!
Феодора потрясла крепко сжатым кулачком.
– Верю… – Я погладил ее по голове. – Ладно, мне ко двору пора, так что давай быстро обговорим, чем тебе помочь надобно.
После разговора с дочерью я позаботился о режиме секретности, дабы сохранить тайну Феодоры, а потом отправился переодеваться для присутствия на заседании боярской думы. Да, черт бы побрал это Средневековье: для каждого случая переоблачаться приходится. Иначе невместно. И Русь тоже не исключение.
Быстро переоделся в парадный вариант, прихватил посох, и оружие не забыл, все честь по чести: сабля, кинжал, засапожник; и даже пистоли сунул за кушак. Не помешают, государевы палаты еще то змеиное кубло, что угодно может случиться. А потом в сопровождении эскорта из оруженосцев и десятка дружинников отправился решать государственные дела.
Заседание еще не началось, государь запаздывал, и все тусовались в «предбаннике», просторной комнате перед тронным залом.
Состав думы почти не изменился с моего первого визита. Все те же лица, только Старица добавился, да еще воевода князь Холмский, который в прошлый раз отсутствовал, воевал кого-то.
Все бояре со мной раскланялись: те, что помладше, с которыми я дело уже имел, – более дружелюбно, те, что постарше, – более сухо, с оттенком чванливости, но едва заметным. Чай, не дураки открыто на зятя самого государя рычать.