Приблизившись к калитке, которая почти не выделялась на общем фоне, я задумчиво посмотрел на селектор и, хмыкнув, решил похулиганить. Повернулся к воротам спиной и три раза ударил в них подошвой ботинка. Хотел еще крикнуть что-нибудь в духе Винни-Пуха, но не стал. Мало ли какие охранники сейчас на отца работают.
Сразу же за забором залаяла собака. Причем отнюдь не маленькая. Ничего себе! Отец же этих зверюг раньше терпеть не мог.
– Кого там черти носят? – недовольно крикнули из-за ворот, даже не делая попыток их открыть.
– Свои! – весело крикнул я.
– Свои по ночам дома сидят. Только чужие ходят, – сухо ответил мне неведомый шутник.
– Передай Виктору Палычу, что Влад приехал, – серьезно сказал я. А то так можно долго перешучиваться.
– Виктор Павлович никого не ждет.
– А ты все равно скажи.
Короткое молчание сменилось едва различимым шуршанием рации.
– Слушай, парень, – понизив голос, сказал охранник, – шел бы ты отсюда по-хорошему, пока Шеф не в курсе.
Услышав такой совет, я покрутил головой и сразу же заметил камеру. Однако! Собака, камера. Дом на осадном положении, что ли? Или у родителя на старости лет приступ паранойи разыгрался?
– Так доложи Шефу, – крикнул я. – Скажи: Владимир Викторович челом бьет, батьку видеть хочет.
Охранник, умный видимо, ругаться не стал, а снова что-то пробубнил в рацию. Дождался ответа и бросил:
– Ожидайте.
О как! Уже на вы. Вышколенные ребята теперь тут работают, не то что раньше. Пять лет назад охрана у отца состояла полностью из бывших вояк, которые о вежливости разве что по радио слышали.
Ожидать долго не пришлось, буквально через пару минут калитка беззвучно распахнулась, и я наткнулся на до боли знакомый взгляд. Дядя Сережа. Он же в далеком прошлом – подполковник Коробов. Бессменный начальник личной охраны отца. Мужик очень жесткий и преданный своему хозяину, как сторожевой пес. Он единственный человек на моей памяти, который не только не боялся спорить с родителем, но и периодически это делал.
– Надо же, – осмотрев меня с головы до ног, хмыкнул он. – Вернулся, пропажа?
Меня от этой ухмылки рефлекторно передернуло. По старой памяти, видимо. Страшный он человек. Реально страшный.
– Вернулся, – кивнул я и развел руками.
– Ну, проходи, – он сдвинулся в сторону, освобождая дорогу. – Генерал еще не спит.
Генерал. Только так. Для него отец навсегда остался боевым командиром, хоть и был выдворен из армии еще в девяностые.
– Рюкзак, – заикнулся стоявший за воротами молодой парень в темном костюме, под которым явно угадывалась кобура. Судя по голосу – это я с ним тут шутки шутил.