Мартель положил руку на плечо Рафаэля. Я подумал, что священник скинет ее, но он лишь посмотрел Мартелю в глаза. Его морщинки и мелкие шрамы вокруг глаз словно светились от радости, что с Мартелем все в порядке. Я попробовал представить, что произойдет, если он нарушит свое обещание и пристрелит меня. Но я не знал, убьет ли их всех Рафаэль. Я так погрузился в мысли, что не сразу услышал, что сказал Мартель.
– Рафаэль поддерживает историю о границе, и в итоге все решают попытать удачи в лесу, – продолжил он. – Обычно никто не выходит живым, а поскольку все верят, что здесь живут безумные индейцы, никто не опровергает историю.
– Но ведь здесь живут индейцы. Почему вы рискнули? – спросил я.
– Через лес можно пройти, если идти быстро. Я уже видел это раньше. Вы потеряете нескольких человек, но выйдете живым, если продолжите идти. – Мартель медленно кивнул, и в его волосах замерцала пыльца. – Члены научных экспедиций любят поглазеть на статуи. Когда сюда прибыл мистер Бэкхаус, он отправился в лес с батальоном, и половина людей выжила. У меня хорошие шансы, раз альтернатива так ужасна. – Мгновенье он смотрел на меня. – Я не позволю вам срезать черенки.
– Если я не сделаю этого, сюда прибудет армия, – заявил я.
– Сражаться в гористой местности, в сотнях миль от достойных путей подвоза? Маловероятно, – тихо возразил Мартель. – Я сам служил в армии. Такие операции длятся не дольше месяца.
– Вы не служили в той армии, которая придет, – ответил я. – Их не волнует местность. Они заставят внутренние провинции впустить их. В итоге вы сами отдадите им хинин. Прибудет военно-морской флот, и он направит свою тяжелую артиллерию на побережье, на Лиму. Города выстоят под огнем фрегатов, но флот будет бомбить их несколько дней подряд. Не так давно они обстреливали Кантон почти целую неделю. А потом вы получите письмо с очень официальным приказом правительства сопроводить военный батальон в леса цинхоны калисайи.
– Это будет не моя вина, – серьезно сказал Мартель. – Я буду виноват, если пропущу калеку-англичанина в свои леса. Я лишусь головы, если монополия будет разрушена именно здесь. – Он все еще держал Рафаэля за плечо. Мартель выглядел потрясенным, и я осознал, что, управляя таким сильным человеком, как Рафаэль, он сам чувствовал себя сильнее. – Головы я лишусь в последнюю очередь, – поправился он. – После остальных частей тела. Но не будем говорить об этом. Мы все устали, и я полагаю, позже мы придем к соглашению. У нас есть еда. Ее можно приготовить в этой воде? – спросил он у Рафаэля.