У меня пересохло в горле. Я начал спускаться в долину. Спуск не был крутым. Деревья корней формировали ступени, по которым было удобно идти. Я неуклюже спустился, прислушиваясь к своему дыханию и скрипу ремня сумки. Валуны указывали путь. Поначалу я ничего не увидел в них, но потом заметил изгибы плеч и рук. Если бы я не знал, на что смотрел, я бы не догадался. Маркайюк смешались с камнями. Если бы они проснулись снова, им пришлось бы разбить камни изнутри.
Я надеялся, что в долине до сих пор жили люди, и дома разрушились случайно, но я ошибался. В стекле, как мухи в янтаре, застыли мертвые люди. Должно быть, обсидиановый поток внезапно обрушился на них. Маркайюк тоже попала в него: стекло доходило ей до пояса. Я не знал, мертва ли она, или спит, или задумалась. Ударив по ней, стекло разбрызгалось, и со стороны казалось, что статуя входила в море и застыла навечно.
На поверхности обсидиана росли деревья, корни которых пробили стекло, но я не знал, как быстро они растут, и не мог сказать, сколько лет прошло с катастрофы – тысяча или пятьдесят. Срубать дерево было бесполезно. У белых деревьев не было колец: древесина под корой имела форму крошечных пчелиных сот и никак не отражала возраст. Наверное, был какой-то способ определить его – Инти должна была знать, – но я никогда не интересовался этим.
В последний раз Рафаэль был здесь более ста лет назад. Я сел около пересохшего ручья и попытался определить возраст этого места. Я не имел ни малейшего представления, что носили люди сто или двести лет назад и изменилась ли их одежда за это время. Недалеко от меня в озере лежали обломки башни. Огромные глыбы с маленькими лестницами и арками, ведущими в никуда, создавали архипелаг каменных островов. Там плавали утки-фениксы, а землю рядом со мной усыпали перья цвета нефти. Что и когда бы ни произошло, теперь здесь никого не осталось. Я отошел подальше от людей в стекле.
Краем глаза я заметил движение и обернулся. На меня смотрела Анка. Она словно возникла из ниоткуда.
– Вы говорите по-испански? – спросил я.
Она не двигалась.
– Я не посягаю на вашу землю. Я здесь с Рафаэлем. Он меняется. Я пытаюсь найти кого-нибудь, чтобы помочь ему. Здесь есть кто-нибудь?
Анка подобрала камень, и я решил, что она бросит его в меня, но она начала выводить слова на стеклянном валуне.
«Священная земля».
– Я знаю. Но я не могу оставить его в глуши одного, зная, что никто не поможет.
«Уходи».
– Здесь кто-нибудь есть?
«Не знаю. Слишком долго спала».
– Когда вы проснулись?
Я сомневался, что она ответит, но Анка задумалась. Разумеется, времени у нее было предостаточно.