— О мама! — прошептала Ивица и заплакала. — Она так прекрасна, Бен. Разве она не совершенство?
Бен кивнул, чувствуя, как маленькая ручка сжимает его ладонь:
— Она очень красивая, Ивица.
Сильфида поднялась, потянув его за собой.
— Бен, — пролепетала она еле слышно. — Теперь я принадлежу тебе. Его Величество и дочь волшебного народа должны быть вместе. Ты должен попросить моего отца, чтобы он позволил мне уйти с тобой. Ты должен сказать ему, что я нужна тебе, — ведь это правда, Бен! И если ты попросишь его, Бен, он позволит мне уйти.
Бен поспешно ответил:
— Ивица, я не могу просить о…
— Ты — великий король, и твоя просьба будет исполнена. — Девушка прижала палец к его губам, чтобы он ничего не говорил. — Я всего лишь одна из многочисленных дочерей своего отца, чья мать никогда не сможет жить с человеком, с которым была единожды, чтобы дать мне жизнь. Его отношение ко мне меняется в зависимости от его настроения. Но ты должен выпросить меня, Бен.
Лицо Энни вдруг встало у него перед глазами, остудив пламя, которое зажгла в его груди прекрасная сильфида.
— Я не могу сделать этого.
— Ты недооцениваешь магию моего народа, Бен. Я вижу это по твоим глазам, слышу в твоем голосе. Но Заземелье — живое сердце волшебства, и ты должен принять его как есть. — Она отпустила его руку и тихонько отступила. — Теперь я должна идти. Я должна подпитаться той землей, которую моя мать освятила своим танцем. Оставь меня, Бен. Иди обратно, лес сам покажет тебе дорогу.
— Нет, Ивица, погоди…
— Попроси обо мне, Бен. Отец должен отпустить меня. — Она подняла нежное личико к разноцветным нитям лунного света, заливавшим поляну. — О, Бен, я словно чувствую маму рядом со мной, она будто обнимает меня, прижимает к себе. Мне кажется, что она еще здесь. Ее сущность проникает в меня через почву. Нынче ночью я смогу воссоединиться с нею. А теперь уходи, Бен. Скорее!
Но он словно в землю врос не в силах уйти прочь. Почему она так упрямо настаивает, что принадлежит ему? Разве ей не ясно, что то, чего она так хочет, невозможно?
Девушка закружилась посреди поляны, прекрасная, чувственная и хрупкая. В этот миг Бен так страстно захотел ее, что слезы навернулись у него на глаза.
— Ивица! — вскрикнул он, делая шаг вперед.
Она перестала кружиться и повернулась к нему, крепко уперевшись ногами в землю, воздев руки к небу и запрокинув голову. Бен застыл на месте. Неожиданно тело сильфиды засветилось тем же самым сиянием, что пронизывало тело танцующей нимфы. Ивица вдруг стала полупрозрачной, потом ее тело начало разрастаться и искривляться. Бен прикрыл глаза ладонью и от неожиданности упал на колено. Ивица преображалась у него на глазах. Руки и ноги темнели, выворачивались, изгибались, удлинялись и разветвлялись…