Две мертвые китаянки (Хэммет) - страница 11

Таков был владелец гостиницы, которому звонил Ухл, прежде чем скрыться в своей норе в Китайском квартале.

Мне не доводилось видеть Конирса, Дику тоже. В конверте находилось несколько фотоснимков в фас и профиль, сделанных во время его пребывания в тюрьме Сан-Квентин. И еще одна групповая фотография, сделанная в Сиэтле: щегольски одетый Конирс, в вечернем костюме, с фальшивым японским орденом на груди, стоящий среди нескольких японцев, которых он околпачил; любительский снимок, сделанный как раз в тот момент, когда он намеревался вести свои жертвы на убой.

По фотографиям видно было, что это человек незаурядный — внушительная фигура, важная мина, твердо очерченная нижняя челюсть и хитрые глаза.

— Думаешь, что сумеешь его опознать?

— Надеюсь.

— Допустим, ты пойдешь туда и разузнаешь насчет номера там или по соседству, чтобы иметь возможность наблюдать за гостиницей. Может быть, время от времени тебе удастся проследить за этой пташкой.

На всякий случай я сунул одну фотографию в карман, а остальные убрал обратно в конверт и отправился к старику.

— Я устроил номер с бюро по найму. Некто Фрэнк Пол, владелец ранчо в окрестностях Мартинеса, явится в десять часов утра в четверг и сделает что нужно.

— Отлично. А я нанесу визит в Китайский квартал. Если в течение нескольких дней от меня не будет никаких вестей, не забудьте попросить подметальщиков улиц обратить внимание на то, что они подметают, ладно?

Старик пообещал исполнить мою просьбу.

* * *

Китайский квартал Сан-Франциско начинается от торгового квартала на Калифорния-стрит и тянется на север до самого Латинского квартала; ширина его составляет два жилых блока, а длина — шесть.

До пожара на этих двенадцати улицах проживало почти двадцать пять тысяч китайцев. Не думаю, чтобы теперь там проживала хотя бы треть от прежнего количества.

Грэнт-авеню — главная улица и становой хребет этого квартала — почти на всем протяжении заполнена магазинами с разными дешевыми, броскими товарами и огоньками бесчисленных ресторанчиков, где туристам подают рис с луком, а грохот американского джаза заглушает писклявые звуки китайской флейты. Немного подальше мишурный блеск исчезает и можно почувствовать запах настоящих китайских блюд, уксуса и разных сушеных приправ. А если оставить позади несколько больших улиц и всякие туристские приманки, есть шанс действительно кое-что увидеть — хотя не все может понравиться.

Что касается меня, то, свернув с Грэнт-авеню на Клэй-стрит, я зашагал прямиком на Споффорд Эли, отыскивая глазами дом с красными ступеньками и красными дверями, который, по словам Сиприано, принадлежал Чан Ли Чину. Признаюсь, что, проходя мимо Беверли-плейс, я на минутку остановился, чтобы осмотреться. Мой филиппинец доложил мне, что именно здесь проживают пришельцы и что, по его мнению, дом этот может сообщаться с домом Чан Ли Чина; Дик Фоули следил за Ухлом как раз с этого места.