НУ, в общем – вышли… Первые сутки прошли без происшествий. Ни тварей местных, ни аномалий особо опасных не встретили. Наоборот, у околицы Черевачей из почти издохшей «Карусели» выловили «Мамины бусы» весом килограмма в полтора. Там же заночевали. Утром двинулись на северо-восток в направлении Залесья, чтобы потом круто повернуть на запад в сторону Корогода.
Тут и началось.
Сначала Игорь Корявый утонул на ровном месте. Шёл, шёл себе. Хворостиной помахивал. Вдруг – бульк! – и ушёл под землю. Только круги разбежались, будто по воде. И ни звука. Будто и не было человека.
– Пятно «тьмы», – сказал Пыж, когда смог говорить. Он пытался прикурить сигарету, но руки тряслись, огонёк зажигалки всё время гас. – Мне про него рассказывали. Хворостиной такое не засечёшь. Нужно смотреть внимательно. Пятна чернее, чем земля вокруг.
Морж промолчал, только посмотрел на него недобро. Мол, раньше об этом сказать не мог?
Двинулись дальше вдвоём. И снова повезло. В дренажной трубе под насыпью в почти высохшей «колючей» луже нашли «Колобок», а ещё через полчаса, спалив с пяток палок и веток, удалось выковырять из «Жарки» несколько крупных кристаллов «Купороса». По правилам, впередиидущий должен быть налегке, поэтому все артефакты Пыж сложил в свой рюкзак. Прибавившаяся тяжесть грела сердце. Уже сейчас ходка удалась. А ведь и половины задуманного пути не пройдено. Какое-то время даже Пыж размышлял, а не повернуть ли назад, но побоялся обсуждать это с Моржом. Вдруг и этот примет его за труса? Решил осторожно прощупать напарника во время ночёвки. Но его планам не суждено было сбыться.
Как только повернули влево от Залесья, их везенье кончилось.
Сначала нарвались на пару кабанов. Может, и прошли бы мимо. Но Пыж психанул, начал палить в зверюг. И ладно бы из АК, так патронов пожалел. Стрельнул из пистолета, а что им ПМ? Так, будто за ушком почесали. Только ещё больше рассвирепели. Пришлось спешно менять «Макаров» на автомат. Одного Пыж успел полоснуть очередью по ногам, но на второго времени уже не хватило. Удар мощного клыка вырвал АК из рук. И худо бы ему пришлось, если бы не Гриша Морж., который хладнокровно приставил кабану к загривку свой карабин и дважды нажал на курок. А потом, прежде, чем Пыж пришёл в себя, саданул ему прикладом по роже. Не сильно – так, что только чуть язык не прикусил, да в голове загудело.
Сказал сквозь зубы:
– Дебил, – и захромал дальше по дороге, выставив вперёд длинную ольховую ветку.
Пыж закурил и пошёл следом, потирая щёку. Хуже нет унижения, когда хочешь извиниться, а тебе без предупреждения раз – и по морде. А унижений Пыж не прощал.