Морган наблюдала за вспышкой боли в его глазах. Да, он был обижен.
— Да, он запретил, — сказала она. — Но и ты не отказался от чека на кругленькую сумму.
Ее отец, Тревор Стил, пытался поговорить с ней, когда они вернулись в Чарльстон тем же утром. Райвер был недостаточно хорош для нее. Он использовал ее только для того, чтобы добраться до ее денег. Как она могла сбежать с ним без брачного контракта? Без проверки прошлого Райвера? Эта выходка могла иметь катастрофические последствия, по мнению ее отца. И мальчик, которого она любила, имел свою цену. Его привязанность к ней стоила всего сто тысяч долларов. Как только отец Морган дал ему эту сумму, Райвер перестал бороться и бросил Морган.
Райвер напрягся от ее слов. Возможно, сейчас ему стыдно за свой поступок. Он на секунду прищурился, а затем беспомощно опустил руки по швам.
— Если ты так думаешь обо мне, то, вероятно, очень хорошо, что история нашего брака стерта из памяти. Нам не следовало жениться. И похоже, ты была не против того, чтобы твой папочка все уладил.
У Морган отвисла челюсть. Что она должна ему ответить? Ее папочка уладил все дела? В самом деле? Разве Райвер знает, что творилось с ней после их расставания? Он понятия не имеет, что она пережила, потеряв его. Он выпросил кучу денег у ее отца, а потом продолжил жить. А она была вынуждена мириться с последствиями.
— Морган, папа говорит, что нам пора выходить на сцену и просить у спонсоров денег.
Отвернувшись от Райвера, она облегченно вздохнула.
Ей надо собраться с мыслями. Если она не уйдет от Райвера сейчас, то скажет то, о чем потом пожалеет.
— Вы готовы? — На этот раз к ней подошел брат-близнец Сойера, Финн. Близнецы были на полтора года старше ее, оба светловолосые, с золотисто-карими глазами. Судя по ямочке на щеке, это был именно Финн. У Сойера ямочка на левой щеке. Морган также знала, что Финн надел ярко-оранжевый галстук-бабочку, чтобы позлить их отца. Финн только и делал, что дразнил Тревора Стила.
— Я сейчас приду. — Она повернулась к Райверу, который выжидающе смотрел на нее. Он назвал ее высокомерной и посмотрел на нее так, что ей захотелось залепить ему пощечину и стереть самодовольную ухмылку с его лица. — Мы поговорим позже, мистер Аткинсон.
— Я с нетерпением жду этого. И конечно, никуда не уйду, — ответил он.
Морган повернулась и поднялась на сцену, где встала рядом со своей семьей, чтобы поприветствовать гостей и спонсоров ежегодного благотворительного мероприятия. Она запомнила последние слова Райвера, которые были то ли обещанием, то ли угрозой.