Виктор появился в дверном проеме гостиной, когда я уже встала, собираясь покинуть квартиру. Он натянуто улыбнулся.
— Ну вот, уже ухожу, — сообщила я, повесив на плечо сумочку.
— Мне страшно тяжело просить тебя уйти, в то время как тело требует молить тебя о снисхождении и ласке. Но я должен сосредоточиться и вести себя умнее, не играть с чувствами.
Я уставилась на ковер, лежавший на полу, и шумно вздохнула. Черт знает что. Он продолжил:
— Догадываюсь, тебе все это кажется полной ахинеей.
— Ну не то чтобы полной… — пробормотала я.
— И все же имей в виду: если у тебя все будет гореть из-за вожделения, которое муж не в состоянии погасить, лучше не возвращайся. Это превращается в фарс. — Он посмотрел на потолок и засунул руки в карманы. — Я не намерен продолжать страдать, выступая в роли катализатора для вас. Не хочу, чтобы ты меня использовала.
— Ты вовсе не секс-игрушка для меня. Мне нравится проводить с тобой время. — Пристыженная, я опустила голову.
Виктор подошел ко мне и протянул руки, чтобы обнять. На губах его играла мягкая грустная улыбка. Сумка соскользнула на пол, и мы прильнули друг к другу. Господи, как же хорошо от него пахло! Я прижалась щекой к его груди.
— Я устал, Вал.
«Я тоже», — мелькнула у меня мысль. Я посмотрела на него, и он шепотом признался, что будет скучать.
— Поцелуй меня на прощание, прежде чем уйдешь, — попросил он.
Я приподнялась на мысочки и поцеловала его в уголок рта, после чего мы изменили положение, слегка повернув голову, и наши губы слились. Меня словно ударило током. Языком он погладил мой язык, сказав о своих чувствах многое. Я впилась кончиками пальцев в плечи Виктора и повисла на нем. Он намотал на руку мои волосы и слегка дернул, оттягивая голову назад, чтобы прекратить поцелуй, становившийся очень страстным.
— Уходи и чаще вспоминай обо мне.
— А ты обо мне.
Мы коротко поцеловались напоследок, я подняла сумку и направилась к выходу. Виктор смотрел мне вслед и окликнул, когда я уже почти захлопнула за собой дверь. Улыбнувшись, он попросил:
— Позвони мне, пожалуйста.
Кармен сидела на полу в своей квартире. Она старалась быть сильной, но пока у нее получалось только притворяться. Она разговаривала с Борхой по телефону, и он предлагал заехать к ней. Но Кармен не хотелось, чтобы он видел ее в таком разобранном состоянии.
Приняв душ, она размышляла теперь о том, что человек, которого она ненавидела, влюблен в Нереа и, что самое скверное, подруга тоже его любит.
Кармен не имела права вмешиваться. И тем более не годилось бойкотировать Нереа только за то, что той понравился мужчина, с которым у Кармен не сложились отношения. Она понимала, что Нереа Холодная сейчас тоже разрывается между преданностью подруге и собственными чувствами. Она не была обязана бросать Дани, но ее организованный нордический ум посылал сигналы, что неправильно продолжать встречаться с ним, словно ничего не произошло.