И хотя вырвавшийся у него стон, когда он ощутил мой жар, прозвучал волнующей в моих ушах музыкой, я ощутила болезненный укол, когда он медленно проник в меня, и съежилась. Виктор немедленно вышел.
— Нет, пожалуйста, продолжай, — взмолилась я.
— Валерия, сколько же времени ты не занималась любовью? — Он нахмурился.
Повернув голову на подушке, я уставилась в окно, подавив желание заплакать. Я чувствовала себя настолько беспомощной, что внезапно разозлилась. Однако умелые руки Виктора сняли напряжение и заставили меня улыбнуться. Он приблизил губы к моему уху и шепнул:
— Позволь показать тебе, что это значит для меня.
Глубоко вздохнув, я закрыла глаза и доверилась ему. После третьего глубокого проникновения мы застонали в унисон. Меня охватило блаженство. Я наслаждалась. И то, что происходило между нами теперь, не шло ни в какое сравнение с моим последним опытом интимной близости с Адрианом.
— Ты сводишь меня с ума, — прошептал он.
Но куда же девались его африканская страсть и безудержная похоть?
Не меняя позицию, он оставался сверху, и мы смотрели друг на друга с застенчивой нежностью. Мои бедра подавались ему навстречу все охотнее, двигаясь в эротическом, непристойном и сладострастном танце. Привыкнув к прикосновениям Адриана, я боялась, что мне будет сложно приспособиться к Виктору. Но, наверное, я давно и долго подспудно готовила себя для него.
Ритм ускорился и, преодолев недоверие, мы перевернулись, и я очутилась у него на коленях. Мы поцеловались. Вопреки ожиданиям — ведь мы так долго сдерживали свою страсть, — мы не кинулись в омут безудержной животной похоти, а испытывали скорее чувство освобождения. Приоткрыв губы, мы обменялись взглядами, исполненными желания и торжества. Запрокинув голову, я полностью отдалась наслаждению, выражая его с удивительной даже для себя самой непосредственностью. Виктор не терял контроля над ситуацией и далеко не всегда заботился только о своем удовольствии. Может, нам удалось найти формулу любви?
Одной рукой он обхватил меня за спину, а другой заставил слегка отклониться назад. Приподнявшись, он поцеловал мою грудь, ключицы, плечи.
— Валерия… — В его сдавленном возгласе сквозило нечто, говорившее о том, что мое имя значит для него очень многое.
Мне хотелось бы, чтобы соитие длилось вечность, но мы не могли больше оттягивать то, о чем давно мечтали. Откровенно говоря, сначала я сомневалась, что смогу кончить. Я впервые проводила ночь с другим мужчиной. Но даже с Адрианом праздник порой заканчивался без меня. Пожалуй, слово «порой» я употребила в качестве эвфемизма. Но Адриан был не со мной, и я даже не вспомнила о нем, почувствовав внутри себя (Виктор снова оказался на мне) трепет и покалывание — предвестников фантастического оргазма. Я схватила его за плечи, крепко прижимая к себе, и, плавно и ритмично двигаясь в нисходящем ритме, ощутила приближение кульминации. Меня скрутила судорога, я выгнулась дугой, застонала и словно взорвалась, разлетевшись миллионом искр. Виктор продолжал работать, как машина, и я кончила, как никогда в жизни. Когда улеглись последние волны моего оргазма, он крепко взял меня за ляжки, впившись кончиками пальцев в плоть, и с последним резким толчком разрядился, издав короткий стон сквозь стиснутые зубы.