— Ты не виноват. Ты не обязан ни перед кем отчитываться о своих поступках. — Я легонько шлепнула его по руке, и он, перехватив мою кисть, погладил ее.
— Откровенно говоря, мне много раз приходила в голову эта фраза. Много раз я испытывал искушение послать все к черту, довести тебя до точки кипения, заняться с тобой любовью и просто наслаждаться жизнью. Но видишь, в итоге все вышло наоборот. Думаю, теперь ты значишь для меня больше, чем мне хотелось бы признать. А ты что думаешь?
— Я так сердита, что от злости не способна думать. И кроме того, ты меня слегка выбиваешь из колеи.
Он встал и пересел на стул, стоявший рядом со мной. Обняв меня, он прильнул губами к шее.
— Если ты увидишь Адриана и твоя злость испарится, дай мне знать. Мне будет нечего сказать в таком случае. Но поцелуй меня теперь, пусть потом это заставит тебя подумать дважды.
Я улыбнулась, наклонилась к нему и назвала дурачком. Мы поцеловались. Мы оба могли бы выбрать самый простой путь. Надо было лишь перевернуть страницу, посчитав наш роман приятным приключением, не более. Но это противоречило моей натуре. Если бы я умела смотреть на подобные вещи легко, то ни за что не стала бы выходить замуж. Для протокола: я никого не осуждаю.
— Прошлая ночь была волшебной, — прошептал он, возвращая меня к теме разговора.
— Знаю.
— Я никогда не испытывал такого удовольствия в объятиях женщины. Ласкать тебя все равно что…
— Остановись, пожалуйста. — Я уткнулась лицом ему в плечо, чтобы скрыть смущение.
— Сколько еще разных Валерий припрятано у тебя в рукаве?
Его рука, соскользнув с колена, пробралась между моих бедер, заставив меня подскочить.
— Две или три. Благочестивых, надеюсь. — Посмотрев на него, я вдруг осознала, что рядом с ним становлюсь другим человеком, не тем, кем привыкла себя считать.
— Я готов заняться с тобой любовью прямо тут, на этом столе. Но лучше я расплачусь, и мы вернемся домой.
41. Глупцам свойственно совершать глупости
В воскресенье я проснулась от запаха свежесваренного кофе. Я была вымотана. В семь утра Виктор поднялся в боевом настроении, и мы сорок пять минут бурно занимались сексом. Жестким, страстным, а в финале нежным. Я до сих пор ощущала пульсацию между ног.
Часы показывали без четверти десять. Я нежилась в постели, пока не осознала, что нахожусь не дома и могу показаться беспардонной, если не встану немедленно.
Виктор сидел на табурете в кухне с чашкой кофе. Перед ним лежала развернутая газета. Он был в серой футболке и джинсах и снова надел очки с диоптриями, которые… Уф, они ему очень шли. Я вошла, протирая глаза. Увидев меня, он улыбнулся: