Кроме слова ничего толком не вспомнилось. Да и не нужно. Вроде бы искусство икебаны дико древнее, но букеты двадцать первого века вряд ли будут котироваться в четвертом. Придётся всё изобретать самому, с учётом местной специфики.
Присмотрелся к "подснежникам". Четыре сросшихся у основания лепестка, все цветы — возле верхушек веток. На классические сакуру или сливу, что так любили в двадцать первом веке впихивать в восточные моды вирт-игрушек, не похоже ни капельки. Да и кусты больше по форме похожи на карликовую иву, если не считать цветков. Сладкий запах. И тут у меня в животе заурчало.
Первый куст я ободрал на высоту своего роста за примерно тридцать минут. Немного насытился, и только тогда начал воспринимать тихое хихиканье. Чик проснулся.
— Что-то не так? — Я недоуменно воззрился на компаньона. — Ядовитые цветы?
— Не, не совсем ядовитые. — ухмыльнулся Чик. — Но дристать сегодня ты будешь долго и старательно. Дети вечно жрут этот сорняк, вкус у цветов — хороший.[4] А потом маются животом. Из-за этого его и вырубают. Удивительно, что здесь нашелся кустик.
— Ну и… злые духи с поносом. — Я переиначил проклятие на аматосский лад. — Ты лучше скажи, такое у вас делают?
Чик вопросительно поднял бровь, а я спешно наломал уцелевших веточек с цветками и собрал в грубый букет.
На лице аборигена отражался полнейший ступор. Даже на мой мультитул Чик смотрел гораздо осмысленней.
— Ну? — Не выдержал я молчания? — Что скажешь?
Чик наморщил лоб, осторожно потрогал цветок. И, наконец, высказал мнение.
— Похоже на жертвоприношение. Только совсем слабенькое. В ветках с опадающими листьями — очень мелкие духи. Они даже муху не отгонят.
— Ладно. — Я почувствовал азарт. — А где духи сильные?
— В ветках дерева суги. Или других вечнозеленых. — Чик пнул ногой уже знакомую псевдо-хвойную корявость, которую сам вчера и притащил, конструируя мотыгу. — Но ветки "суги" тоже фигня. Их духам надо набирать силу веками, прежде чем на что-то сгодятся. Хотя в храмах на равнине деревья "суги" для этого и растят.
Я заткнулся, задавленный превосходящей эрудицией. Вот так вычурно, здесь и сейчас главное в букете — это не цвет, форма или запах, а дух букета. Идеализм торжествует.
Пришлось выпустить неудавшийся букет из рук и начать старательно размышлять. Можно, конечно, отломать ветки с тысячелетнего дуба или сосны. Только на них возраст ствола не написан, да и замучаюсь на источники лазать… Хотя, если сделать что-то вроде сертификата возраста…
Поразмыслив, я пришёл к выводу, что идея с сертификатами "не прокатит". В здешнем обществе даже письменности нет! Надо что-то наглядное. Что-то, что будет указывать на силу духа букета чисто визуально. Как в фэнтэзийных игрушках двадцать первого века, где силу демона можно оценить по вычурности пентаграммы призыва.