Я следил за приближением противника, выглядывая из-за большого плетенного шита, который держал перед нами Кристабаль. У моих ног рычала Стрелка. Естественно, что я облачился в прочные кованые латы и не собирался геройствовать в первых рядах. Тут убить вражеского командира, это значит победить. Срубишь голову, упадет знамя. Рядом со мной стоял Альваро Боканегро, с дымящимся фитилем и с рожком, готовясь подавать звуковые сигналы, тут же неподалеку располагались и русские аркебузеры в три ряда, (увы, не в пять), мне нужно было как-то заполнить фронт.
Первые ряды наступающих конкистадоров прошли намеченные ориентиры, и теперь некоторые из них уже ступали сапогами по лежащему хлопку. Конница ускорилась, переходя на рысь. Пора. Я подал сигнал, Альваро поднял рожок к губам и дунул. Наши пушкари быстро стали отбрасывать в сторону ветки, которыми мы маскировали наши заряженные фальконеты, потом оттащили парусину, индейцы перед лучниками мгновенно разожгли небольшие костры, туземные работники лихорадочно втаскивали в наши бреши собранные деревянные рогатки и накидывали на них сверху колючие ветки, по земле веревками волокли целые стволы мясистых колючих кактусов. Вся линия фронта пришла в движение. Хорошо хоть испанцы не привыкли бегать в атаку, это же не штыковая, тут носят пики длиной от трех до пяти метров и строй может нарушиться, но, увидев наши приготовления, они невольно ускорили шаг, а конница противника и вовсе перешла на галоп. Пошла потеха! Град огненных стрел полетел на позиции испанцев, заработали по лошадям наши арбалетчики и мушкетеры.
Рявкнул ближайший фальконет, выбросив из жерла пушки тучу каменной дроби, за ним другой, вражеская конница уже почти у самого барьера, выстрелил дежурный ряд стрелков, ряд арбалетчиков, другие фальконеты, раненые лошади падают на землю и бьются в конвульсиях, пару конных храбрецов с ходу перемахнули колючий барьер и были тут же подняты на пики подбежавшими солдатами, остальные не решились на такой подвиг и теперь крутились рядом с нашей невысокой стеной, рубя ветки своими шпагами. На поле стали раздаваться громкие взрывы. Это не пушки, а мои сюрпризы для испанцев.
Как я уже говорил, в Мексике очень много сырья для производства пороха, и у нас его скопилось очень большое количество. Еще я упоминал, что мои индейские работники на поле предстоящей битвы выдалбливали в вулканической почве неглубокие ямы. Но это были не волчьи ямы с кольями, а заготовки под мины. Туда мы поместили небольшие бочонки с порохом, сверху их заложили каменным щебнем, потом слой хлопка, пороховые дорожки, фитили, из готовой вспыхнуть от малейшей искры бумаги, вымоченной в селитре и потом высушенной. Дальше испанцы зашли на минное поле, огненные стрелы подожгли хлопок и привели в действие наши мины. Мощными взрывами вражеских солдат, словно поломанные куклы отбрасывало в сторону, а дальним конкистадорам мелкие камешки, похожие на стеклянные, больно стегали по лицу и телу. Диспозиция разом переменилась, преимущество воинства Кортеса мгновенно сошло на нет, и теперь квалифицированное большинство было уже у нас.