Поняв свою оплошность, Кулак попытался просунуть меч под веревку, но Молния был начеку. Одним прыжком он сократил дистанцию и начал наносить удары трезубцем.
Не имея возможности парировать щитом, мирмилону пришлось отражать атаки мечом. Что само по себе непросто, а сейчас еще и сеть, пусть частично, но все же сковывала движения гладиатора. И вскоре его правое бедро, а потом и предплечье обагрились кровью.
Раны были легкими. Почти царапины. Но они ясно указывали, на чьей стороне удача.
Понимая, что исход поединка вот-вот решится, замерли и трибуны.
— Вот засада, — пробормотал Шершень. — Неужели Кулак проиграет?
— Много на него поставил? — понимающе поинтересовался Сивый.
— Десять монет, — вздохнул наш новый знакомец. — Кто ж знал, что его против Молнии поставят, — и тут же завопил: — Не спи, Кулак! Покажи этому сосунку, что такое настоящий боец!
Видимо, не он один терял деньги, потому что этот крик подхватила добрая сотня глоток.
Этот вопль подбодрил гладиатора или что иное, например, жажда жизни, но гладиатор сделал почти невозможное. В очередной раз он не стал уклоняться от удара трезубцем, — а в последнее мгновение резко крутнулся, подставляя под удар прикрытый бок. А когда зубцы воткнулись в щит, мирмилон мощно рубанул мечом по древку.
Ретиарий поспешно отдернул оружие, но теперь в его руке оставался всего лишь кусок палки.