Сосновые острова (Пошманн) - страница 32

У нас путешествие вглубь себя считается предосудительным, и лично я отношу это не только на счет того, что внутренний мир воспринимается как сфера Божественного и повышенных моральных требований, просто этот внутренний мир вообще очень трудно локализовать. Когда Басё созерцает сосну, что есть этот внутренний мир? Справедливый вопрос, и я тоже спрашиваю себя самого: как сочинения Басё, столь явно связанные с природой, с достопримечательностями и с тяготами на определенном отрезке пути, то есть с чисто внешними явлениями, могут рассматриваться как литература о внутреннем мире? Если внешний мир автоматически сравнивается с пространством сознания, тогда разница между внутренним и внешним бесполезна. Но именно это, предположу я, и есть исходная установка Басё, этим-то он и знаменит. Бонавентура обретает Бога в вещах и через вещи, Басё, напротив, находит вещи в Боге и через Бога. А мы, ничего не ведающие о внутреннем мире, не можем знать, в чем вообще различие между двумя противоположно направленными процессами.

Гильберт проснулся от толчка в спину. Уже рассвело. Японец хотел незаметно отдалиться, видимо, справить нужду, ремень оказался слишком короток, и Йоса попытался незаметно выскользнуть из петли, но при этом упал и получил как раз то, чего пытался избежать: привлек внимание Гильберта. Тот встал, убрал ремень в сумку и стал распутывать путеводную ленту, которая при свете дня снова стала желтой, в отличие от чужих синей, зеленой и желто-черной.

Не останавливаясь, они добрались, следуя за лентой, до протоптанной тропинки, повернули на официальную дорожку, к парковке и к автобусной остановке. Автобус скоро появился. Они стояли на самой обочине, мимо не проедешь. Автобус замедлил ход, но не остановился. Йоса вздохнул. Этот тот же водитель, что вчера, объявил он. Он их узнал. И принял обоих за призраков. Из этого леса никто не возвращается. Им пришлось провести на остановке три часа. Следующий автобус отвез их на вокзал, где они сели в поезд на Токио.

Сенджу

Гильберту снилось, что он сидит в поезде, снова и снова, все еще и опять. Проезжали мимо Фудзи, проходили часы, но они так и не приближались к горе, и пейзаж не менялся. Ехали быстро, он слышал звук несущегося поезда, но при этом постоянно останавливались на одном и том же месте, окутанном непроницаемой серой пеленой, снаружи липнувшей к оконному стеклу.

Теоретически они проехали мимо Фудзи, мимо величественной горы, символа Японии, день назад. Железнодорожная ветка из Токайдо ведет в Токио с юга, и при ясной погоде по дороге открывается прекрасный вид на Фудзи. В железнодорожной компании есть даже такая реклама: экспресс «Синкансэн» на фоне спящего вулкана под красным закатным солнцем — компания предоставляет панорамные вагоны со стеклянными стенами и вертящимися креслами.