Да только ради того, чтобы увидеть лица замшелых пней, стоит прожить эти сто лет!
Мысль о том, что Дайму бы такая шутка наверняка понравилась, Роне отогнал, как несущественную и сбивающую настрой. Потом, когда Дайм приедет, они поговорят, все выяснят и… Да нет же! Не сможет Дюбрайн отказаться от свободы и могущества. Просто не сможет. А без Роне он не получит ни того, ни другого.
Вынырнув из системы глушения связи, Роне несколько раз глубоко вздохнул и одним глотком допил бренди. Приятно сознавать, что тебе удалось хоть в чем-то превзойти учителя. Вряд ли даже Паук смог бы так изящно отрезать от внешнего мира обладающего несоразмерной силой Линзы шеру-дуо, пусть даже такую наивную и неумелую, как Шуалейда. Но если каждый раз, когда Дюбрайн пытается с ней связаться, система будет поглощать столько энергии, никаких рабов не хватит!
Роне еще раз взглянул сквозь три каменных перекрытия на привязанного к высокому столу рядом с алтарем мертвого каторжника и последнюю каплю крови, зависшую над северной вершиной терцанга, и нехотя поднялся.
— Эйты, — велел он вполголоса. — Давай свежего.
Пока немертвый слуга выносил из кладовки погруженного в стазис смертника, привязывал на место использованного и ланцетом вскрывал ему вену на запястье, чтобы кровь вытекала медленно, Роне спустился в подвал. Ножками-ножками. От быстрых способов передвижения пока тоже пришлось отказаться, чтобы не очутиться вместо собственного кресла где-нибудь в жерле вулкана на Потустороннем континенте.
Ману слетел за ним следом и завис рядом. И когда свежая кровь заполнила желобки, раскрылся на последних страницах. Сделанные на острове Глухого Маяка записи едва заметно засветились, и Роне начал нараспев читать вербальную формулу.
Через несколько минут, оставив ключу порцию энергии на трое суток, Роне жестом велел фолианту отправляться обратно и сам пошел к лестнице. Ману недовольно зашелестел страницами и облетел вокруг истекающего кровью и страхом раба.
— Хоть слово о том, что убийство разрушает мою психику… — предупреждающе прошипел Роне.
— Не путай меня с проповедником, Ястреб. Я сказал один раз, кто пропустил мимо ушей, сам себе зеленый гоблин. Лучше обрати внимание, как быстро он теряет кровь. При таком неэффективном использовании ресурса приговоренных из Гнилого Мешка надолго не хватит.
— Вот мне нечем заняться, только каторжан экономить!
— Неужели есть чем? — хмыкнул Ману. — А, ну конечно, ты же теперь живешь в столице, ведешь светскую жизнь… Стихи будет писать? Ежедневно вызывать куафера и четырежды в день менять наряды? Тогда уж посети лавку волшебных притираний и купи пудру, о светоч куртуазности.