«Старые добрые времена уходят в прошлое», — подумал Артур, но вслух осторожно сказал:
— Несомненно, но надо продвигать изменения осторожно, соразмерно нашим возможностям, и так, чтобы не нанести ущерба военным интересам.
— Я так понимаю, что у вас свое видение, отличное не только от либералов, но и от некоторых коллег по Консервативной партии. Мне настойчиво советовали встретиться с вами, выслушать вас, именно как рядового члена парламента с «нерядовыми» взглядами на вопросы империи.
— Я ценю ваши слова…
— На вас напали суфражистки? С женщинами надо понежней… — король улыбнулся.
— Я высоко ценю роль женщины в обществе как матери и жены английского подданного.
— О, женщины, — мечтательно протянул король. Казалось, он опять не очень-то слушает Артура Барроуза. Видно, что эта тема была ему приятна с иной точки зрения. — Наш предок Карл Второй говорил, что женщины под одеждой все одинаковы!
Здесь король расхохотался, в то время как Барроуз был несколько смущен. Но через несколько секунд решил тоже пошутить, чтобы не выглядеть чересчур серьезным при этой игривости короля.
— Любят вас суфражистки. Я слышал, что они на вашем портрете на монетах выбивают «MeToo».
Шутка не вышла. Король стал серьезным и потянулся за сигарой. Выкуривал он по дюжине сигар в день.
— Я не намерен поддерживать сокращение расходов на оборону. Это моя твердая позиция. Не являюсь я и сторонником суфражизма. Да, я за более близкие отношения аристократии с рабочим классом. Верноподданные Британии, все без исключения, должны ощущать причастность к одному обществу, к одной стране и империи. Я против повышения налогов для бедных слоев населения. Но я всегда тепло относился к консерваторам и был опечален победой либералов в прошлом году. Однако роль монархии, как вы прекрасно знаете, ограничена, и я могу действовать только в рамках определенных полномочий. Но есть, в конце концов, палата лордов. Через них мы можем торпедировать начинания либералов.
Артур Барроуз на этот раз широко улыбнулся. Они поговорили еще минут десять, и окрыленный Барроуз покинул салон Алисы Кеппель.
На следующий день его личный секретарь Джон Берримор подробно расспрашивал о результатах встречи.
— Все вышло очень хорошо — я даже не ожидал. Сегодня утром мне показалось, что Бальфур на меня смотрел как-то косо…
— Да, могу подтвердить, ходят слухи, что вы претендуете на пост председателя партии.
— Гм… Почему бы нет, черт побери! Клянусь богом, до сегодняшнего дня я не думал об этом.
— Лучше вас…
— Ладно, Берримор… А все же у меня вопрос — как вам удалось организовать встречу? Вы знаете, я действительно не ожидал, что король уделит столько внимания мне.