«Никому ничего не рассказывай. Ладно?» – просила третья записка. Дима медленно кивнул, будто заворожённый.
Всё, можно было уходить. Я долго «заряжал» бутылку, пока добирался сюда на автобусе, так что и одного стакана должно хватить. Ну пусть пирожные лопает и допивает для гарантии, а мне, чтобы не вызвать лишних подозрений, пора изобразить уборку помещения.
Я резво заработал шваброй, протирая пол. К этому моменту смесь стекла, возвращая окну прозрачность, но запечатлевать наблюдателям особо нечего. Техничка моет пол. И что? Куда ж больнице без санитарии и гигиены?
Подмигнув Диме напоследок, я покинул палату, вынося ведро боком, чтобы не попасть в кадр. Намочив тряпку, принялся рьяно наводить чистоту в коридоре, усердно елозя шваброй. Мимо прошёл врач с озабоченной гримаской на лице, но даже не посмотрел на меня. Прошаркали худущие отроки в застиранных халатах, держа на весу руки в гипсе – от них несло куревом. Ну всё, пора закругляться.
Со шваброй наперевес, погромыхивая вёдрами, я зашёл в подсобку и быстро переоделся, не забыв поправить причёску. Хирургические перчатки стянул и засунул в сумку. Записки сжёг, а пепел растолок и смыл. Всё? Всё.
С независимым видом покинув рабочее место, симпатичная техничка процокала по ступеням и вышла на улицу. «Шнелле, шнелле!» – как папа говорит. Подозрительные типы не маячили в отдалении, но и расслабляться рано. Очень хотелось ускориться… «Потерпишь!» Ещё немного, ещё чуть-чуть…
Меня всего колотило. Даже мой пикантный камуфляж не так портил нервы, как мутный, липкий страх. Он царапал мне спину – чудилось, что множество глаз смотрит вслед, и вот уже наблюдатели срываются с места, чтобы задержать наглого «Миху»… А я, будто во сне, никак не могу прибавить шагу – еле тащусь мелкой поступью!
«Да когда ж это кончится!»
Не выдержав, я согнул ногу в колене, изящно поправляя ремешок босоножки, а заодно косясь в сторону больничного городка. Никого… Дышать стало чуток полегче.
Как всякая сознательная девушка, я перешёл улицу по зебре, а тут и автобус подоспел. Минут через пятнадцать, порядком успокоившись, уже семенил по улице Ленина, сойдя у Дворца пионеров.
Ещё немного, ещё чуть-чуть…
И тут меня накрыла настоящая паника. Я едва не ломанулся через кусты в парк, лишь бы скрыться – навстречу, беззаботно помахивая сумочкой, дефилировала Рита.
Равнодушно скользнув глазами по моему лицу, пылавшему всеми оттенками красного, Сулима дёрнулась, чуть приподнимая брови в явном замешательстве, даже дивный ротик приоткрыла – и прекрасная, изящная патрицианка хохотнула совершенно по-плебейски.