Тень, мелькнувшая перед машиной, трансформировавшаяся в плечистого парня. Голый кулак, вминающий капот, как тонкий листок бумаги. Скрежет металла…
Костя, дергающий за рычаг передачи, безуспешно пытаясь сдать назад. И вырастающая в окне фигура, отрывающая автомобильную дверь чуть ли не с мясом…
И весь нахлынувший ужас, после осознания, что натворила. Изрешеченное тело в любимой куртке цвета хаки, безвольной куклой лежащее на тротуаре, она долго не сможет забыть.
Проклятый ледышка не стал уклоняться, просто использовал Костю как щит, а потом небрежно отбросил, будто избавляясь от ненужного мусора.
Захотелось заплакать, от злости, от обиды, что так получилось. Могли ведь остановиться подальше, не лезть слишком близко. Но Костя жаждал лично увидеть, как «гады» подохнут, поглощенные взрывом.
Увидел. И умер. Сумев на последних мгновениях сполна насладиться приятным моментом свершившейся мести.
Дверь открылась, в допросную зашел тот самый ублюдок, кого она только что вспоминала. Непринужденно уселся на стул. Знак рукой – и оба воина в белом беспрекословно вышли наружу.
На столе появились два стаканчика, судя по запаху, со свежим кофе, разбавленным сливками.
Еще один жест молодого колдуна, пасс ладонью, если быть точным. Звякнув, расстегнулись наручники.
Люба автоматически потерла запястье. И тут же скривилась, ощутив боль вывихнутой кисти.
– Больно? – темные глаза с необычными синими прожилками по краю, словно прихваченные морозным инеем, с холодным равнодушием уставились на арестантку.
Она не ответила. Напоказ подвинула к себе ближний стаканчик и, нагло глядя в лицо «ледяному убийце», улыбнулась и сделала глоток.
– Дева. Как дева-воительница? Вроде валькирии? – спросил он и объяснил: – Наши техники вскрыли ваши телефоны.
Помедлил, оценивая эффект на вопрос, и нейтральным тоном добавил:
– Или непорочная дева? Как девственница?
Люба поневоле вспыхнула, с трудом сумев удержаться от возмущенного выкрика. Но не стала, сдержалась, в последний миг задушив гнев в зародыше.
Не случайный вопрос, не случайное уточнение. Ее провоцируют начать общение. В любой форме, чтобы затем раскрутить и заставить разговориться.
– Красивое прозвище. Или позывной? Неважно. По документам числишься как Степахина Любовь Васильевна. Две тысячи первого года рождения, – маг уставился с ожиданием, не дождался реакции и невозмутимо продолжил: – Судя по всему, ты меня не узнала. И собственно говоря, встречу можно заканчивать.
Странные слова вызвали удивление. О чем это он?
– Поджидали вы явно не меня.
Люба, не скрываясь, нахмурилась. Поджидали не его?