— Что? Правда?!
Он ощутил лёгкое смущение от того, что хвастается, но это было правдой:
— Да, на самом деле — хотя, если честно, он едва нас не убил.
— Нас?
— Меня и моего друга Грэма, — объяснил он.
Керэн прищурилась:
— А твой друг Грэм — тоже волшебник?
— Ну, нет, но он — чертовски хороший воин.
— Значит, он был твоим танком, — обвиняюще сказала она, уцепившись за его признание.
Мэттью поглазел на неё, раскрыв рот, прежде чем закрыть его. Тут она была права.
— Мой отец убил целую кипу богов, и с некоторыми из них он бился один.
Керэн находила завораживающим направление, в котором пошла их беседа, однако она не собиралась отказываться от своего преимущества:
— Но в других случаях у него же была помощь, так?
Его лицо приняло серьёзное выражение:
— Папа Грэма, Дориан.
— Он тоже был воином? — давила она.
Мэттью ощутил, как его гнев угасает, когда он вспомнил день, когда пробудилась его сила — день, когда Дориан умер, частично из-за неспособности Мэттью его спасти. Он вновь увидел массивные каменные ворота, падавшие вниз, давящие на Сэра Дориана своим огромным весом. Он отвернулся, чувствуя, как покраснели его щёки, и повлажнели глаза. Логически он знал, что на его аватаре выражение его лица не отразится, но он всё равно был смущён.
Она поняла, что наткнулась на болезненную тему:
— Ты в порядке?
— Да, ничего, — солгал он.
Подойдя ближе, она положила ладонь ему на плечо:
— Что случилось?
Он на самом деле не хотел об этом говорить, но она настаивала. Медленно, нехотя, он рассказал ей о смерти Дориана Торнбера. Потребовался почти час, чтобы объяснить их ситуацию, и на половине рассказа он вышел из сети, и сел на кровати, чтобы они могли говорить лицом друг к другу.
После того, как его рассказ пришёл к неминуемому и трагичному завершению, Керэн протянула руку, и коснулась его щеки ладонью. Когда он повернул голову, чтобы взглянуть на неё, он удивился, почувствовав на своих губах её лёгкий поцелуй.
Мэттью на миг застыл, не зная, как ответить. Втайне он надеялся, что могло случиться нечто подобное, но его более рациональная сторона стала полагать, что, возможно, она забудет о том, что случилось между ними за несколько дней до этого. Он уже убедил себя, что из этого для неё не выйдет ничего хорошего, и ему очень не хотелось причинять ей боль.
Чувствуя его настроение, она перебила его мысли:
— Тот раз был бесплатно — ясно? Не будь с собой таким строгим. Любовь в этом мире — не такое серьёзное дело, как в твоём. Я — взрослая девочка.
— Когда всё закончится, я уйду, — прямо сказал он.
Эти слова слегка жалили её, но она уже их ожидала: