В конце концов он нашёл четыре больших пластиковых бутылок с водой, а также похожий на коробку набор множества прозрачных бутылок, также содержавших эту жизненно важную жидкость. Он вытащил одну из бутылок поменьше, и отвернул крышку. К счастью, за последние пару недель он немного лучше познакомился со странными упаковками в этом новом мире, иначе у него ушло бы на это больше времени.
Мэттью осторожно поднял её голову, и запустил другую руку под её плечи, чтобы придать ей сидячее положение. Подперев её своим телом, он сказал ей на ухо:
— Керэн, ты меня слышишь? Мне нужно, чтобы ты ненадолго проснулась.
Она застонала.
Он воспринял этот как хороший знак:
— Ты должна попить.
Её лицо сморщилось:
— Я ничего не вижу.
— У тебя закрыты глаза, — сказал он ей. — Не пытайся их сейчас открыть. Тебе нужно пить. — Он прижал бутылку к её губам.
Керэн сумела отпить небольшой глоток, прежде чем отвернуть голову в сторону:
— Почему я в холодильнике?
— Это не холодильник. Мы в пустыне… по-моему. Сейчас ночь, и температура падает, к тому же у тебя кровопотеря. Давай, попей ещё.
Она сделала ещё два глоточка, а затем один большой глоток, прежде чем закашлялась.
— Помедленнее, — предостерёг он.
— Великий Каньон, — пробормотала она.
— Э?
— Каньон, — повторила она. — Ездила сюда, с Папой. Боже, как пить хочется.
Он поднял бутылку, чтобы она снова могла попить. Он не знал, где находился Великий Каньон, но об этом он будет волноваться позже.
Ещё один глоток, и она спросила:
— Вода из меня не вытекает? Мне всё ещё хочется пить.
Он нахмурился:
— Ага.
— Она, наверное, вытекает из дырки у меня в шее, — пробормотала она. — Это когда они меня взорвали.
— Ты сбита с толку, — успокаивающе сказал он. — У тебя был порез, но теперь тебе лучше. Вода никуда не утекает.
— Все хотят меня убить, — пробормотала она. — Думаю, у них получается.
— Они будут разочарованы, когда обнаружат, что ты жива, — тихо засмеялся он.
— Я тоже, — вздохнула она.
Он не знал, как на это ответить.
— Папа, я тебе говорила? Я встретилась с волшебником. Настоящим.
«Она определённо бредит», — сделал он мысленное наблюдение.
— Волшебник, говоришь?
— Ага, — прошептала она. — Мне, наверное, не следует тебе говорить, поскольку ты умер. Ты небось постоянно волшебников видишь.
— Не так много, как тебе могло показаться, — сухо ответил он.
— Он симпатичный, — добавила она, — и иногда милый, но ещё он — мудак.
Мэтт с трудом удержался от смеха. «Симпатичный, говоришь?»
— Мне, наверное, не следовало с ним спать, потому что там, откуда он родом, это значит, что ты — потаскуха. Он на самом деле не хотел, но я его уговорила. Он не знает, насколько он мне нравится на самом деле.