Последняя ремарка была для неё уже слишком, и она замотала головой:
— Пожалуйста, Уолтэр, впусти сюда немного света. Думаю, я схожу с ума.
Гарэс тоже согласился:
— Я тоже устал смотреть в лицо своим фантомам. Просто дай нам посмотреть одним глазком.
Сперва Уолтэр вернул внешние звуки, ожидая, чтобы удостоверится в том, что наверху всё было тихо. Гарэс сдвинул их земляную крышу в сторону, и затем Уолтэр начал впускать к ним немного света и, что важнее, небольшое количество эйсара.
— Мал'горос переместился. Я чувствую, что его присутствием теперь разит от замка. Их щит, похоже, тоже разрушен, — сказал Гарэс. — Он довольно далеко — вероятно, ты можешь снять невидимость.
— Я всё ещё ничего не чувствую, — сказал другой волшебник.
Убеждать его долго не пришлось, хотя Уолтэр всё равно снимал их сокрытие постепенно. Они выбрались из своей тёмной ямы в мир, выглядевший так, будто его скребла гигантская рука.
— Есть какие-нибудь следы Мордэкая? — нервно спросила Пенни.
— Нет, — сказал Гарэс тоном, не терпящим сомнений. Рыжеволосый архимаг был уверен в своих чувствах.
Осторожно ступая по истерзанной земле и перевёрнутым камням, они начали двигаться в том направлении, где произошла битва. Они прошли несколько сотен ярдов, когда Гарэс снова заговорил:
— Я что-то вижу.
— Что? — спросила Графиня.
— Тело, — ответил он. — Наверное, это он. Там так мало эйсара, что издалека я ошибочно принял его за землю.
Сузив глаза, Уолтэр вставил:
— Я чувствую тело, но эйсара там нет.
Рыжеволосый архимаг уже шагал вперёд:
— Он есть — только та маленькая капля, из которой состоит заклинательное плетение внутри него. Ты почувствуешь её когда мы приблизимся.
Они нашли его лежащим на гладком камне, вывернутым из земли во время боя. Его тело лежало навзничь, глаза без всякого выражения смотрели в небо, и хотя тело было в целости, оно было истерзанным и рваным. Кожа и плоть выглядели так, будто их кусал какой-то дикий зверь, но крови не было. Это была сухая и повреждённая оболочка человека, который умер уже более года тому назад.
Я, Мордэкай Иллэниэл, очнулся.
Глаза мои уже были открыты, но до этого момента я не мог видеть сквозь них. Мои уши также начали докладывать мне о звуках, и я постепенно осознал, что кто-то шёл ко мне — несколько кого-то, если быть точным.
Небо надо мной было ярко голубым. Солнце снова сияло теперь, когда чёрная атака Мал'гороса прекратилась. Моё тело чувствовалось одеревеневшим, будто оно было сухим и затёкшим. Я вяло попытался шевельнуть рукой, но ничего не произошло.
«В прошлый раз я не очнулся, пока моё тело не впитало достаточно эйсара, чтобы восстановиться», — подумал я, вспоминая тот день, когда я очнулся под горкой из мёртвых насекомых. Однако само воспоминание было как сон, будто тогда просыпался кто-то другой. Сейчас же я ощущал себя гораздо более самим собой.