».
Первой моей реакцией был автоматический сарказм, но я подавил его, не став жаловаться на то, что не хочу быть рыжим. К тому же, судя по моим ощущениям, он сам себя выселял, и я не мог этого понять.
На меня накатила слабость, когда я снова воссоединился с физическим миром. Тело было сильным, но моя душа была измотана так, как немногие поняли бы. Тьма сомкнулась вокруг меня, и я, впервые за более чем год, заснул.
* * *
Очнулся я в знакомом месте.
Глядя в потолок, я позволил своим чувствам распространиться вширь. Ощущение свободы, которое это мне дало, было подобно глотку свежего воздуха. Мой магический взор показал мне всё — Замок Камерон окружал меня подобно дорогому другу. После столь долгого заточения в магической клетке я мог чувствовать мир напрямую. Моё тело было живым, тёплым, и полным энергии. Я лежал в одной из гостевых спален.
Земля гулко билась глубоко внизу, и камни стен тихо пели. Я мог чувствовать! Запах и вкус тоже присутствовали, хотя по большей части в качестве напоминания о том, что мне следовало почистить зубы своего нового тела. Дыхание у меня несомненно было наипротивнейшее.
Запах, ощущавшийся рядом со мной, был одни из тех немногих, которые меня успокаивали. Заставив себя сосредоточиться посильнее, я изучил лежавшую рядом со мной женщину.
Пенни спала. Её тело было холодным, как если бы она замёрзла, но она всё ещё дышала, и её сердце медленно билось. Она выглядела так, будто её притащили с поля боя. Одета она была в подбитую куртку, от которой пахло железом и потом. По крайней мере, кольчуга, надевавшаяся сверху, была снята, за что я был благодарен.
Коснувшись её щеки, я почувствовал, как из глаз покатились слёзы.
— Почему никто не снял с тебя эту грязную одежду? — тихо удивился я. Комната была пуста, поэтому я говорил в основном сам с собой, но голос меня удивил. Он принадлежал Гарэсу Гэйлину.
Сев, я увидел своё отражение в зеркале напротив изножья кровати. Перед моим взглядом предстала косматая рыжая борода и дикая грива волос. «Сукин сын!» — подумал я. «Он действительно это сделал».
Несмотря на шок, я ощутил смирение перед даром бывшего дракона. Мысль о том, чтобы жить с чужим лицом, беспокоила меня больше, чем я мог бы ожидать, но понимание его жертвы заставило меня устыдиться своих прежних жалоб. «Не могу поверить, что он это сделал».
Мой магический взор уже поведал мне один странный факт. Единственным человеком в радиусе мили, помимо нас, был Уолтэр Прэйсиан. Он спал в соседней комнате. «Это — комната, где они с Ребеккой обычно останавливались, когда заезжали к нам», — рассеянно заметил я. «Почему я в гостевой кровати?»