— Моя милая леди-жена, — громко произнёс я, стараясь говорить достаточно громко, чтобы мой голос разносился по всему помещению, — я надеюсь, что не заставил тебя волноваться, — сказал я ей. Затем я повернулся, и обратился ко всем в помещении: — Пожалуйста, все собравшиеся… ешьте! — сообщил я, пытаясь произносить это дружелюбным тоном, чтобы их подбодрить. Похоже, что это сработало, и по повсюду возобновились разговоры, когда все расслабились и снова принялись за еду. Я многому научился, наблюдая за тем, как Джеймс Ланкастер обращался со своими людьми, но внутри я всё ещё чувствовал себя неуклюже.
Пенни наклонилась ко мне, когда я сел:
— У тебя стало получаться лучше, но мне всё ещё стыдно, когда мне приходится начинать, не зная, когда ты объявишься, — произнесла она голосом достаточно тихим, чтобы никто нас не услышал, и по её интонации я понял, что она была лишь немного раздражённой.
— Прости, — искренне сказал я.
— Просто пошли мне записку, если будешь опаздывать, чтобы мне не приходилось заставлять людей стоять и ждать тебя, прежде чем мы решим всё же начать есть, — ответила она. С тех пор, как Пенни взяла на себя роль госпожи замка, она стала заметно более сдержанной и вежливой… по крайней мере на людях. Я позволил своему взгляду поблуждать по ней, замечая скромное платье, которое она надела. Его дополняли надетые на ней сапфировые серьги и ожерелье. Её наряд был выбран со вкусом, не будучи экстравагантным, и я не мог не залюбоваться её красотой. Пенни посмотрела мне в глаза, и снова заговорила: — Перестань пялиться… пойдут разговоры.
Я широко улыбнулся ей:
— Пусть говорят. Я женат на самой прекрасной женщине в мире. Было бы более необычным, если бы я не пялился на тебя время от времени, — произнёс я, и говорить тихо я тоже не потрудился.
Она покраснела, и одарила меня взглядом, сказавшим мне, что я заплачу за то, что её смутил, но взгляд этот был приятным.
— Чем ты таким важным занимался, что оно не позволило вам с Дорианом прийти на ужин вовремя? — спросила она, ловко меняя тему. — Леди Роуз была весьма разочарована, когда его не оказалось здесь в начале.
Роуз Хайтауэр вообще-то сидела рядом с ней, когда она это произнесла, и она бросила предупреждающий взгляд на Пенни.
— Я была всего лишь озабочена, — сказала она, промакнув губы ручным полотенцем.
Тут заговорил Дориан:
— Простите меня за то, что я заставил вас волноваться, леди — я всего лишь растолковывал моему доброму другу Графу подробности ремесла бронника, — сказал он. Как обычно, он будто совершенно не осознавал, что происходило вокруг. Я начинал сомневаться, что он когда-нибудь осознает, что его любовь не была неразделённой… с другой стороны, возможно, что он намеренно держал себя в невежестве. Если бы он признался себе, что она отвечала на его чувства взаимностью, то ему, возможно, пришлось бы что-то с этим делать. Для него это, вероятно, было страшнее, чем выйти против армии Гододдина.