— Вот стерва, — слышу я, а потом Виталирд поворачивается в другую сторону и выключает свет, — чтобы ты не выспалась, — в итоге шипит он.
— Тебе того же, родной, — улыбаясь, воркую я.
* * *
Утром я проснулась из-за того, что чья-та тяжелая рука придавила мое тело к кровати. А моя нога почему-то бесстыдно лежит на талии жениха.
— Убери руку, — шиплю я. Виталирд что-то бормочет себя под нос, но все-таки убирает ее. Но лишь для того, чтобы притянуть меня к себе ближе и закинуть уже ногу и руку, — Авальдинос!
— А? — Сонно бормочет Виталирд.
— Я тебе сейчас самый важный мужской орган оторву! — Шиплю я, вырываясь.
— Какой? — Мужчина поднимает растрепанную макушку.
— Нос! А ты что подумал? Без носа долго никто не проживет, — Авальдинос закатывает глаза и все-таки откатывается в сторону.
Я одеваясь и выхожу из комнаты.
— Извините, а Вы не знаете где комната Элизабет? — спрашиваю я у слуги. Женщина кивает и даже провожает до покоев преподавательницы.
— Женщина, — я резко открываю дверь, — проснись! Пожар! — Кричу я, плюхаясь на кровать.
— Что? Пожар! — Вскакивает с кровати рыжеволосая, — Где? — Он оглядывается, но заметив мою нагло усмехающуюся рожу, успокаивается и с укором смотрит на меня, — Вот что ты за человек-то такой, Рузерштерн?
— Не представляешь, я тот же вопрос вчера задавала твоему брату.
— Так он и не человек, — хмыкает она, вновь садясь на кровать.
— Так он так же и ответил! — вскидываю я руки, а рыжеволосая смеется.
— Кстати, к чему был столь красочный подъем?
— Платье, — я откидываюсь на кровать, — вчера краем уха слушала предложение твоей матери и ужаснулась. Так что, надо купить все до того, как это сделает она.
— Согласна, — девушка ложится рядом со мной, — если за это возьмется мамочка, зная твой характер, боюсь, что либо ты выйдешь в белье, либо мама получит инфаркт.
Кхм, второе предпочтительней. А что? Неплохая идея.
ГЛАВА 5. Платье, или что значит их несколько?
А потом мы пошли в ЗАГС и поставили государство в известность о том, что спим вместе…
— Это то, что надо! — Воскликнула я, восторженно глядя на платье. Длинное, оно красиво облегало фигуру, а сзади шлейф усыпанный розовыми, золотыми, серебряными цветочками красиво развивался при ходьбе.
— Это прекрасно, Аисиды, — прошептала Элизабет, — не верю, что мой брат женится, — она улыбнулась мне.
— Ну… мне самой не верится, — я глубоко вздохнула, отгоняя тошноту, которая сегодня с самого утра преследовала меня, — а вдруг я не справлюсь? Ну серьезно, какая из меня жена?
— Не неси чепуху! — строго отрезала Элизабет.
— Посмотрим, — прошептала я, — а хотя, не я себя выбирала! Он сам на это подписался, — фыркнула я, когда вспомнила, что все-таки обижена на Виталирда. И не время его жалеть.