— Я ничего не буду делать, — отдернула голову Марина.
— Будешь. В любом случае будешь, но в одном случае я тебя заставлю, а потом буду сильно рассержен, а в другом случае ты всё сделаешь по доброй воле даже будешь улыбаться. А я останусь добрым и любезным, — Михаил Анатольевич чуточку помолчал и добавил. — И с твоими родными ничего не случится.
Марина поджала губы. Михаил Анатольевич усмехнулся и нажал кнопку на пульте. Тут же правый экран поменял картинку и показал гостиную Марины. На диване сидели её родители. Мать вязала, а отец смотрел в полглаза на экран телевизора и разгадывал кроссворд.
«Он очень любит судоку», — пронеслось в голове Марины.
Кошка Муська лежала на своей подстилке у батареи и притворялась брошенной меховой шапкой. Она всегда так притворялась, но стоило открыть холодильник, как она летела черной молнией на звук и начинала заунывно мяукать, выпрашивая вкусняшку.
Родители сидели и даже не догадывались, что их дочка находилась меньше, чем в сотне километров от них. Связанная, выкраденная из автомобиля какими-то громилами с тупыми рожами.Пока её привезли в санаторий, то она успела двоим расквасить носы, а одному до крови прокусила ладонь. Поэтому-то её и связали.
— По моему приказанию к твоим родителям ворвутся два человека и разнесут всю квартиру в щепки, — с гаденькой улыбкой произнес Михаил Анатольевич. — И они будут думать, что ищут важные документы, способные предотвратить нашествие вируса. Твоих родителей они примут за обычных зомби. Могу с тобой поделиться секретом – они обожают забивать зомби бейсбольными битами. От этого у них прокачивается навык ближнего боя. Так что я ещё раз спрашиваю – ты согласна оказать мне маленькую услугу?
Марина молчала. Она смотрела на экран, смотрела внимательно, но всё равно изображение начало расплываться. Марина сморгнула и поняла, что это вовсе не помехи на картинке, а слезы. Слезы мешали рассматривать постаревших родителей.
Сколько она их не видела? Три месяца? Четыре?
Сердце кольнуло так, как будто со спины вонзили острый кол. Но она же не была вампиром. Марина была всего лишь обычной девушкой… с не очень обычными способностями.
— Молчание – знак согласия, — кивнул Михаил Анатольевич.
Он взял с подоконника ноутбук, придвинул журнальный столик к девушке и раскрыл экран ноутбука. Ловкими движениями холодных пальцев он развязал Марине руки и кивнул на мерцающий экран:
— Милочка, тебе нужно перевести небольшую сумму вот с этого счета на вот этот.
Пока он говорил холодные пальцы вытащили из кармана листок бумаги с написанной на нем восьмизначной цифрой, состоящей из одной единички и семи нолей. Чуть ниже был записан номер счета.