Холодная вода в туалете сделала свое дело, он успокоился. Возможно, действительно переутомился за сегодняшний день, а люди просто смотрели в окно на деревья. Что до толстяка, то он, скорее всего, перебрал спиртного и вышел посидеть на свежем воздухе.
Салат и горячее уже подали, при виде тарелки дымящихся макарон Гейл почувствовал, что находится на грани голодного обморока. Последний раз он ел в санатории, перед перелетом.
— Приятного аппетита, сэр.
— Одна просьба, Эндрюс.
Гейл удивленно вскинул глаза.
— Поскольку мы теперь напарники, и, как я уже сказал, вашим начальством я больше не являюсь, перестаньте употреблять слово «сэр» при каждом обращении ко мне.
— Хорошо, сэр.
Гейл снова взялся за вилку, но Лаудер прижал его руку к столу.
— Эндрюс, я понятно выразил свою мысль? — уточнил он.
— Да, сэр.
Ответ вырвался раньше, чем Гейл его осознал.
— Так, — медленно сказал Лаудер, отпуская его руку.
Он отодвинул тарелку Гейла в сторону, вытащил у него из пальцев и отбросил туда же столовые приборы, жалобно звякнувшие. Гейл проводил их глазами, незаметно сглотнув слюну.
— Попробуем еще раз, — предложил Лаудер. — О чем я вас только что просил?
— Не говорить слово «сэр» при обращении к вам, — послушно повторил Гейл.
— Вы способны удержать это в голове хотя бы пять минут? Или не по силам?
— Способен, сэр.
Гейл не понял, как у него снова выскочило проклятое слово, он искренне хотел выполнить требование, но годы учебы вбили в него это обращение в отношении Лаудера насмерть, хотя со стороны это выглядело как издевка. На несколько секунд за столом воцарилась тишина.
— Эндрюс, как давно у вас проблемы с памятью? — сочувственно спросил Лаудер, принимаясь за свое ризотто. — Или с распознаванием речи?
— У меня нет проблем, сэр.
— Вижу. Повторите еще раз, что от вас требуется.
— Не употреблять обращение «сэр» по отношению к вам.
— Что-нибудь непонятно в этой задаче?
— Все понятно.
— Готовы?
— Да, сэр.
Гейл покраснел и закусил губу. Проклятое обращение так и норовило пролезть в каждое предложение, и сейчас выскочило совершенно самостоятельно. Дьявольщина какая-то.
— Поставим вопрос по-другому: сколько времени вы не ели? — спросил Лаудер, глядя на него поверх бокала.
— Около одиннадцати часов, — ради макарон Гейл зубами вцепился в готовое вырваться запретное слово.
— Недостаточно, чтобы мозг отказал от отсутствия питания, но в целом ощутимо. Очень голодны?
— Да.
Лаудер немного подождал продолжения и удовлетворенно кивнул.
— Ешьте, — приказал он.
— Спасибо, сэр, — благодарно пробормотал Гейл.
— Отставить!
Гейл отдернул руку от тарелки.