— Значит, она не секретарь, а кассир?
— Вот и меня взяла досада: зачем было врать? Подозрение усилилось, когда получили расчет наши сотрудницы, которые были оформлены в ОТО, а работали у нас. Женщины воспротивились тому, что с них потребовали очередной взнос, — премиальные надлежало возвратить под предлогом дальнейшего совершенствования и развития ОТО. Они тут же были уволены. Жаловались, дошли до начальника управления Грилова, но везде, во всех инстанциях, получали отказ с окриком. Их не только окрестили склочницами, но им еще и пригрозили, что если не угомонятся, то вообще не найдут работу в Ленинграде. Вот тогда-то эти наши бывшие сотрудницы и пришли ко мне за советом. Я сказал, что дело это криминальное, следует обратиться за помощью в правоохранительные органы. Но они отказались. И вообще люди у нас на заводе запуганы, не верят в справедливость. Объясняют так: если выступим с разоблачением, то сами останемся в дураках. Вот и верь после этого в силу наших законов.
— Те женщины так и смирились?
— Нет, обращались в партком. Пустое дело…
— Кстати, Петрович, ты был на отчетно-выборном собрании?
— Да, был.
— Как думаешь, почему не переизбрали секретаря парткома на очередной срок?
— Его даже не рекомендовали.
— Почему?
— Думаю, он не устраивал директора завода. Досаждал ему, отстаивая интересы рабочих и сотрудников. Да еще и обратился с письмом о разных злоупотреблениях к самому Грилову.
— А начальника ОТЗ за что сняли?
— За то, что наводил порядок. Пытался взять под контроль ОТО. И ему тоже сказали: не суй нос куда не следует. Начальник управления даже приказ издал, запрещающий вмешиваться. А контроль возложил на главного бухгалтера, того еще пса, надежного…
— Жаль, что уволили начальника ОТЗ, — сказал Миронов. — Уж кто-кто, а он был на своем месте.
— Пришелся не ко двору. Думаю, тебе, Алексей, стоит переговорить с ним. И еще с Маркеловым, заместителем директора. Они пытались уличить Кайля, но, как видишь, тщетно.
— Ох уж этот Кайль, — проговорил сквозь зубы Миронов. Он не мог простить себе, что не сумел доказать его вину, привлечь к уголовной ответственности.
— Непотопляем. Нашел укромную бухточку, переждал.
— Да, перехитрил, стервец. Ускользнул. Но теперь… — Дай-то бог, — сочувственно вздохнул Трофимов и перевел разговор в прежнее русло. — Вернемся, однако, к подозрениям. Они усилились, когда я узнал, что на заводе только контора ОТО, а подчиненные ему лаборатории разбросаны по другим предприятиям отрасли. Загадочное формирование стало не давать мне покоя.
Трофимов по роду службы часто бывал на разных предприятиях отрасли. Встречаясь с людьми, он исподволь пытался выяснить кое-что и о заинтриговавшем его отделе, но никто, как ни странно, ничего вразумительного сказать не мог. Одни в недоумении разводили руками, другие деликатно уходили от разговора.