Торрес также представил меня соседям, и его друзья стали моими друзьями. Когда я только переехал в этот район, Пепе Рейна и аргентинец Макси Родригес жили совсем рядом. У Макси была маленькая дочка, так что в этом у нас с ним было что-то общее. Фабио Аурелио и Лукас Лейва тоже жили неподалеку.
Пепе очень много помогал мне в первое время. Он постоянно говорил, что у меня есть необходимые качества для достижения успеха в «Ливерпуле». Еще мы поладили с Дирком Кюйтом. Я сразу понял стиль игры Дирка, поскольку мы оба прошли голландскую школу. Мы были с ним на одной волне, когда нужно было сыграть в «отдал-открылся», отдать пас в одно касание и так далее. Он даже понимал меня за пределами поля благодаря тому, что я выучил язык в Голландии.
Еще один игрок, с которым мне удалось сыграться и который сильно меня впечатлил, был Глен Джонсон. Я знал, что он хороший игрок, поскольку он играл за сборную, и «Ливерпуль» заплатил за него большую сумму. И все же я был сильно удивлен тем, насколько же он был хорош. В нем сочетались физическая сила, мощь и ум, которые, как мне кажется, в Англии недооценивали. Редко встречаются настолько атлетичные и умные одновременно футболисты, и он был одним из них. Я постарался наладить с ним взаимопонимание на поле. Знаю, что крайним защитникам непросто найти форварда, который будет пытаться тебя страховать и стараться прикрыть, когда команда теряет мяч. Возможно, его недооценивали потому, что он не был типичным английским защитником. Он настолько технически развит, что, будучи правшой, он бьет левой еще лучше.
Глен немного говорит по-испански, что несколько упрощало наше общение. Он отличается от других. Это не типичный англичанин. Он понимает испанцев и латиноамериканцев, то, как мы живем, наши шутки, чувство юмора, характер. Со временем все мои ливерпульские партнеры стали меня понимать, но ему это удалось практически сразу. Благодаря ему я чувствовал себя комфортно, он всегда мне помогал и тепло относился, часто разговаривал со мной наедине, был очень честен и прям.
Я никогда не спрашивал Глена, откуда он знает испанский, но он всегда старался улучшить свое знание языка. Если кто-то говорил по-испански, он внимательно слушал, и если не понимал чего-то, спрашивал, как это переводится. Затем, через несколько дней, мы слышали от него ту самую фразу, о которой он спрашивал. Я думал: «Ну у него и память, он помнит все!» Он уходил, искал слова в словаре и оттачивал свое знание языка.
Он проявлял к этому искренний интерес, поэтому мне и другим испаноговорящим было очень приятно.