Позже, в конце восьмидесятых, на юге Шри-Ланки в очередной раз вспыхнула война с тамилами. Из-за этого в «Ялу» почти никто не ездил, и мы со Стивом наслаждались полным уединением. Мы неделями напролет жили в пустой гостинице на берегу, где официанты разрешали нам самостоятельно брать напитки из бара, так как сами они были заняты игрой в карум[27]. По ночам вокруг гостиницы бродил одинокий слон — самец с огромными бивнями и сломанным хвостом. С годами жизнь здесь наладилась. В этой самой гостинице мы и жили, когда пришла волна.
Стив ужасно гордился тем, что проезжает на красном фургоне в таких местах, куда не каждый рискнет сунуться даже на внедорожнике. Мы скользили по мокрым камням, вязли в песке и несколько раз едва не перевернулись на размытой тропе. Не единожды доводилось встречаться на узкой дорожке со стадом слонов. Обычно мы съезжали на обочину и останавливались, давая им пройти, но иногда слоны нервничали и выстраивались прямо перед нашим хлипким красным фургоном, выгибая хоботы, грозно трубя и взрывая ногами сухую пыль. Стив тянулся за ключами, чтобы запустить двигатель, но ключи вечно падали, и, чтобы сбежать, приходилось сначала хорошенько порыться под сиденьями. Позже Стив, смеясь, говорил: «Ali madiwata harak», и я долго подшучивала над ним за то, что умничает. Моя мать бесконечно сыпала сингальскими пословицами, вот он и понахватался. «Мало того что слоны пришли топтать поля, так теперь и коровы туда же» — означал этот перл народной мудрости.
Каждый вечер мы потягивали пиво на большом валуне у лагуны, рядом с гостиницей, вспоминали сегодняшние приключения и гадали о будущем. Девочкой я всегда мечтала работать смотрительницей в национальном парке и вот теперь встретила родственную душу. Зачем нам возвращаться в Англию и писать диссертации по экономике? Мы станем защитниками окружающей среды и будем жить в палатке прямо в джунглях. Конечно, в итоге мы вернулись в Лондон и защитили диссертации. Но в те вечера, когда солнце висело прямо над горизонтом и вода в лагуне горела червонным золотом, наши мечты казались такими доступными.
Близ побережья Мириссы, 2011 год
Прямо под нашим катером скользят два синих кита. Я перевешиваюсь через поручни и смотрю. В толще пронизанной солнцем воды эти киты и впрямь синие: их бока отливают невероятной, искристой бирюзой. Через мгновение они с оглушительным плеском вырываются на поверхность совсем рядом с нами. Теперь они кажутся серыми. Вдалеке виднеются их сородичи — над водой взлетают и сразу же опадают гигантские фонтаны брызг. Пока мне удалось насчитать одиннадцать китов. Эта парочка, рядом с нами, и не думает уплывать. Они носятся вокруг катера, снова и снова подныривают под него — не то играют, не то грозятся. Еще утром, в порту, я сказала Малати, что наш катерок выглядит очень хлипким. Теперь он и вовсе кажется скорлупкой на волнах.