«Мы всего в двух станциях от озера Ванзее».
Карина встала, отметила, что другие пассажиры расступались и шарахались в разные стороны, словно она угрожала заразной болезнью, и, шатаясь, вышла на платформу.
В голове гудело, как в улье. Голос, видимо, приставил ей к голове электрошокер, облил сивухой и запихнул, как бездомную, в электричку.
Но зачем?
На свежем воздухе она пришла в себя, но ее страх лишь усилился. Главное не что произошло с ней, а что случилось с Симоном. И Робертом.
Посередине пути к лестнице она остановилась рядом с пустым павильоном для ожидания и пропустила вперед немногочисленных пассажиров, которые вышли из вагона вместе с ней.
И что теперь?
Она чувствовала себя такой же беспомощной, как и час назад, когда не знала, куда ехать, чтобы спасти Симона и Роберта. Только сейчас ей физически было намного хуже. Череп раскалывался от боли, ее тошнило, а сильное урчание в животе напоминало постоянную вибрацию. Она схватилась за желудок. Рука случайно задела сумочку на поясе. Теперь завибрировали и пальцы, и одновременно что-то запищало.
Лишь со второй попытки Карине удалось расстегнуть молнию. Она удивилась, обнаружив, что все деньги, медикаменты и даже пистолет на месте, потом достала из сумки пищащий органайзер, который Роберт попросил ее хранить у себя.
Раскрыла кожаный чехол и уставилась на мигающий текст. Пищащий сигнал должен был напомнить Роберту о встрече, которую он назначил в четверг. И к тому же из-за нее.
Карина отключила звук и поняла, что это не совпадение. Игра, которая началась на территории заброшенной промзоны рядом с автострадой три дня назад, продолжалась.
Она поежилась и принялась растирать себя руками, словно надеялась разорвать нити, за которые дергал невидимый кукловод, пытаясь свести ее с ума.
Спустя немного времени Карина, шаркая, направилась к выходу. Если она поторопится, то может успеть. Место встречи было недалеко.
Когда на парковке ему надели пластиковые наручники, Штерн вспомнил слова одной клиентки несколько лет назад: «Ты как будто сдаешь жизнь в гардероб».
Нельзя сказать, что женщину арестовали несправедливо, как его сейчас, но Штерн должен признать, что фальшивомонетчица вполне точно описала первый момент отчаянной беспомощности.
— Почему здесь? — Энглер посмотрел в зеркало заднего вида и повторил вопрос Штерну: — Почему вы хотели встретиться со мной именно перед ярмарочной площадью?
Комиссар сам сидел за рулем служебного автомобиля.
— Чтобы убедиться, что вы придерживаетесь нашей договоренности. — Штерн изо всех сил старался держать глаза открытыми. Он мечтал об обмороке, который избавил бы его от боли, но для этого было еще слишком рано. — Я хотел быть уверен, что вы приедете один. — Штерн посоветовал Энглеру бросить взгляд через заднее стекло на мигающее чертово колесо, от которого они медленно удалялись. — Оттуда сверху открывается фантастический вид.