В помещении пахло потом и рвотой. Опасаясь самого плохого, Карина вошла в комнату отдыха, где медперсонал мог вздремнуть, если тридцатишестичасовое дежурство позволяло сделать небольшой перерыв.
— В последний раз я видела, как он входил сюда, — прошептала рыжая медсестра, которая осталась стоять на пороге. Карина сначала даже не пыталась включить свет в помещении размером с кладовку. Галогеновые светильники на потолке не работали, но никто не сообщал об этом в сервисную службу. Тому, кто приходил сюда отдохнуть, лампы были не нужны. Поэтому и жалюзи на окнах всегда оставались опущенными.
Но и слабого света, попадавшего в комнату из коридора, было достаточно, чтобы разглядеть то, что заставило Карину содрогнуться от ужаса.
Пикассо!
Он лежал в луже перед узким диванчиком: или скатился с него на пол, или просто не дошел.
— Что здесь… о боже. — Медсестра, стоявшая у Карины за спиной, поднесла дрожащую руку к губам.
— Немедленно позовите врача и вызовите полицию, — прошептала Карина, нагибаясь к неподвижному коллеге.
Казалось, рыжеволосая медсестра перестала ее понимать. Он как вкопанная стояла с трясущейся нижней губой.
— Он… он… — тихо бормотала она, не в состоянии выговорить главное слово.
Мертв?
Карина опустилась на колени рядом с медбратом, и неприятный запах усилился. Она крепко схватила его за мускулистое плечо и перевернула на спину. Тошнота подкатила к горлу, но вскоре Карина поняла, что это хороший знак. Она чувствовала запах мочи, пота, рвоты. Но не крови!
Вздохнула, когда ее догадка подтвердилась.
— Врача! Немедленно позови врача! — рявкнула она и вывела медсестру из оцепенения.
Веки Пикассо затрепетали, он открыл глаза. Несмотря на плохое освещение, Карина заметила, что они смотрели живее, чем она ожидала, учитывая симптомы отравления.
— Ты меня слышишь?
Он моргнул.
Слава богу.
Карина хотела успокоить Пикассо, взяв его за руки. Но когда обхватила его ладони, то почувствовала, что он сжимает в пальцах какие-то бумаги.
— Что это? — громко спросила она, словно Пикассо был в состоянии ответить ей.
Он чуть разжал пальцы, и Карина вытащила документы.
Какая-то распечатка. В коридоре Карина рассмотрела таблицу данных. С больничного компьютера Пикассо распечатал себе план расположения кроватей в отделении реанимации.
Но зачем?
Два имени в таблице были подчеркнуты красным карандашом. Карина ахнула и поднесла руку к губам.
Этого не может быть.
Она перепроверила дату — план месячной давности. Но все равно сомнений быть не могло.
Неожиданно ей на плечо легла рука. Карина дернулась, как будто на нее сзади в темноте напал грабитель.