— Ну, помоги…
— Не торопи, дай подумать… Вот что, есть у меня один человек. Он пятнадцать лет до самой пенсии возглавлял Роспатент. Жив еще, курилка! Наверное, лет под восемьдесят, а бодрячок! Так ты к нему пойдешь, покажешь свои достижения, в общем, посоветуешься со старым опытным человеком. Поверь, он тебе только по делу скажет. Я позвоню, скажу, когда он тебя примет… Да… испортил такой вечер… — Мишаня треснул полный бокал коньяка почти что залпом, захлебнулся, закашлялся, выпучил глаза, после чего еще долго махал перед мордой холеной ручкой.
— Мишка, извини за испорченный вечер… Я побрел…
— Ага, бреди, старый бредун, а все-таки я тебя как-то спою…
— И трахнешь?
— И трахну…
Я отвалил Мишане глубокий поклон и направился к себе — на боковую.
Мишка позвонил через день, ранним утром, он умел быть более чем оперативным, когда хотел. Растопшин Виктор Николаевич, который когда-то руководил Роспатентом, ждал меня сегодня же вечером, мой джентльменский набор — документы и бутылка дорогого виски, консультация платная, не пожалей захватить с собой пару сотен баксов.
Конечно, у меня денег было не просто мало, а очень мало. Я имею в виду подотчетных денег, но почему бы и нет? Знакомство с таким человеком в моем бизнесе не самый плохой вариант. Так и отпишу: консультация специалиста. И денежка спишется, куда он денется!
И я этим же вечером отправился на встречу с бывшим руководителем Роспатента, полный самых радужных надежд.
Глава двадцатая
Мир, который взорвался
Москва. Метро. Между станциями Шоссе Энтузиастов — Парк Горького. 29 марта 2010 года.
Знаете, так часто бывает — ты ждешь чего-то огромного от встречи, важного, но его нет, ничего нет. Встреча оказывается полным провалом. Ты так долго проигрываешь ее в голове, подыскиваешь слова, ожидаешь реакции, чаще всего в восхитительных тонах, мол, какой ты, Сашка Пушкин, сукин сын, а оказывается ты просто сукин сын, а не Сашка Пушкин. Вот и все, и все твои мысли, надежды, все твои планы рушатся со скоростью и неумолимостью карточного домика, из которого уверенная рука ребенка выдергивает самую нужную карту. Я наблюдал за такими карточными домиками всю свою жизнь, как много сил тратиться на их создание! Какое упорство, трудолюбие, какую изобретательность демонстрируем мы себе и миру, чтобы построить этот самый карточный домик, думаем, что в его фундаменте — камни, а стены его — кирпичи. Но стоит подуть ветерку — и домик превращается в руины.
Я действительно ждал этой встречи, я действительно к ней готовился. Я разрабатывал диалоги, я готовил фразы, я представлял себе, как буду скромно принимать похвалы, раздумывал, какие шутки допустимы при разговоре с человеком подобного ранга.