— Начинайте, — согласился король.
Я уже несколько раз благодарила Уэнделла за помощь, но была готова поблагодарить его еще раз десять, не меньше. Потому что, если бы не он, никто больше не озаботился бы тем, в каком состоянии я, бедная, ни в чем не повинная девушка, нахожусь. Хотя себя я бедной и несчастной не чувствовала, во мне росло и множилось раздражение. Такие все умные, такие все важные, бросаются высокопарными словами, хотя не смогли справиться с девчонкой восемнадцати лет, которая окрутила их драгоценного Рейна, а сам Рейн вообще нарушил правила, явился в закрытый мир, да еще и не ту душу забрал. И вот перед ними всеми я должна благоговейно ежиться да страх изображать? Нет уж, господа, не дождетесь.
Пока придворные суетились, проводя не понятные мне манипуляции с непонятными приборами, Дитрич, как Верховный Смотритель — читай, жрец — стоял напротив, опираясь на посох, и глазел на меня своими желтыми глазами коршуна. Я тоже на него поглядывала, и тоже с интересом. А что? Фактурный персонаж, прямо-таки злодей из сказки.
— Не нравится мне все это, — после долгого молчания изрек Коршун.
— Мне тоже, — отозвалась я.
— Ты не просто так сюда явилась, трина, — с мрачной торжественностью процедил Смотритель.
— Я — тэгуи, многоуважаемый, — тягуче протянула я, будто мне было лень говорить. — И я не сама явилась, а по воле вашего короля. Меня похитили, и если кто и имеет право сердиться — так это я!
— Ты ни на что не имеешь права, трина! Ничего не скроет твоего низкого происхождения!
— А вам известно, какое у меня происхождение? Так поделитесь этой тайной, эгуи.
Коршуна перекосило. Его вообще, кажется, бесило, что я не боюсь, и колени у меня не дрожат. А еще выводило из себя, что я стою перед ним не босоногая, полуголая и растрепанная, а красиво одетая. Об этом он уже брюзжал — требовал, чтобы меня переодели в ритуальное облачение жертвенной овцы, в ту самую полупрозрачную сорочку. К счастью, во что я одета, волновало только его.
— Я не верю в совпадения! — рявкнул Дитрич. — Ты как-то связана с королевой, помимо тел, и я узнаю, как! Я не дам навредить Аксару!
— Похвально, что вы любите свое государство, — спокойно ответила я.
— Королевство!
Смотритель приблизился слишком близко ко мне, так, что я могла разглядеть каждую пору на его огромном носу. Он бы сказал мне еще что-то «приятное», но в зале появились стражи, возглавляемые Уэнделлом.
— А, вот и вы, — повернулся к нему Дитрич и оглядел с неудовольствием. — Вижу, улыбаетесь. Власть кружит голову?
— Я не вам улыбаюсь, эгуи, а Соне.