— Деньги ложи на кровать.
Из темноты вышли два типа и подошли к нам. Оба худые, за тридцать, в наколках, пьяные или начифиренные. У одного в руке нож. Он подошел к девушке и прохрипел:
— Уу, сука… давай деньги!
Взял у нее кошелек и положил себе в карман. Забрал и мои полтинники. Потом взял девушку за волосы и сильно дернул. Вниз. Она вскрикнула и упала на колени.
— Расстегни штаны и соси, сука! — приказал он.
В это время второй подошел ко мне.
— Давай часы!
Я снял часы и подал ему. Одной рукой он принял часы, а другой как-то странно размахнулся и огрел меня чем-то железным. У меня от боли перехватило дыхание. Я сел на пол. Увидел в его руке велосипедную цепь. Подумал: если он меня ей по голове ударит, то убьет.
Но убивать меня видимо не входило в его планы. Он связал мне руки и привязал к какой-то трубе. Расстегнул ширинку и встал рядом с товарищем. Девушке пришлось обслуживать двоих. Они сопровождали происходящее комментариями, которые мне не хочется вспоминать.
Сердце мое было в пятках. Я предвидел, что, получив желаемое, мерзавцы не оставят нас в покое, а захотят помучить. А потом…
В голову неожиданно пришли слова: Пресвятая Богородица, помилуй меня грешного, спаси и сохрани!
Я повторял их снова и снова. Молитву эту я слышал от бабушки. Легче мне не стало — сердце трепыхалось, по спине струился пот.
Я видел все. Видел, как один тип срывал с девушки оставшуюся одежду. Потом заламывал ей руки. Другой бил ее ногой. Потом ремнем. По груди, по спине. Слышал, как она кричала.
Один тип с наколками сказал что-то другому, показал на меня. Тот подошел ко мне и ударил кулаком по лицу. Потом еще раз. Во рту у меня стало тепло и солоно. Потом оба ушли.
Девушка с трудом встала, оделась и развязала меня. Я поднялся. Выплюнул кровь. Челюсть болела. В верхнем ряду зубов образовалось прореха. Девушке тоже досталось крепко — нос ей сломали, один глаз заплыл, она охала, хромала, левую руку прижимала к груди. Мы не говорили между собой. Вышли из дома и пошли в разные стороны.
Псоу — это желтое абхазское вино. Очень легкое.
— Не бери этот лимонад, — сказал мне Горгия, — возьми лучше Гурджаани.
— От Гурджаани голова болит, — вмешался Сашенька-комсорг. — Пойдем в горы к абхазам и купим молодого красного вина. Изабеллу.
— Любое вино — кислятина. Портвеша надо взять и делу конец, — пробурчал Валерка.
Я предложил: Берем сейчас пять Псоу для девочек, десять Гурджаани для нас и специально для Валерки — пять фугасов.
Никто не возражал. Горгия проворчал: Как можно пить этот лиманад, эту сладкую мочу?