На Лазурном берегу им сначала жилось неплохо. Известная исполнительница старинных романсов Алла Баянова, в ту пору тринадцатилетняя девочка, тогда уже выступала со своими родителями в ресторане «Кавказ» в Каннах. Вообще-то их ансамбль базировался в Париже, где Аллу приметил и содействовал ее первым шагам в пении на эстраде известный певец Александр Вертинский, но на лето, когда Париж пустел, артисты выезжали в места курортного отдыха. Баянова впоследствии вспоминала, как однажды вечером в ресторане появился элегантный господин с очень красивой дамой. После исполнения цыганской пляски дама возмущенно подозвала девочку к себе:
– Что это за ужас у вас на спине, милочка?
Растерянная Алла никак не могла понять, в чем же, собственно, дело, но дама, оказавшаяся Матильдой Кшесинской, с негодованием объяснила все подоспевшей матери. На девочке, выступавшей в цыганском костюме, была надета расшитая узорами и блестками жилетка, на спинке которой в центре красовалась пятиконечная звезда.
– Никогда не смей использовать это изображение! – негодовала бывшая примадонна.
В сентябре 1920 года скончалась мать Андрея Владимировича, великая княгиня Мария Павловна, ярая противница брака своего сына с балериной. 30 января 1921 года в присутствии всего лишь четырех свидетелей священник обвенчал в православной церкви Канн Матильду Феликсовну и Андрея Владимировича. Старший брат Андрея, а теперь глава императорского дома великий князь Кирилл Владимирович, даровал ей титул светлейшей княгини Романовской, к каковой фамилии присоединялась ее вторая фамилия, Красинская. В 1925 году Матильда Феликсовна приняла православие. Нине Нестеровской был пожалован титул светлейшей княгини Романовской-Стрельнинской, по названию имения Стрельна, в которой располагался Константиновский дворец. Брак же Бориса Владимировича с Зинаидой Рашевской Кирилл Владимирович не признал, из-за чего братья рассорились навсегда.
После смерти великой княгини Марии Павловны ее детям достались великолепные драгоценности, но, поскольку для наехавших во Францию русских эмигрантов продажа ювелирных украшений была единственным источником существования, цены на них сильно упали. Вырученных средств хватило ненадолго. Постепенно у супружеской четы иссякли все деньги, им пришлось продать виллу в Кап-д’Ай и распрощаться с Лазурным берегом.
В Париже бывшая прима-балерина ассолюта императорского Мариинского театра открыла свою студию и воспитала в ней помимо множества дилетантов несколько выдающихся балерин и танцовщиков. Князь Гавриил и его жена столкнулись с нуждой еще раньше, уже в 1925 году. Антонина, которой нельзя было отказать в хорошем вкусе, не последовала примеру сестры Лидии, открывшей балетную студию, а начала работать в доме моделей князя Феликса Юсупова «Ирфе». Несколько позднее она основала свой собственный дом моды «Бери», один из тех двадцати семи, которые в период 1922–1935 годов открыли в Париже великосветские русские эмигрантки. По-видимому, хозяйка вложила в это коммерческое начинание частицу своей неуемной энергии, ибо «Бери» проявил завидную жизнеспособность, просуществовав до 1936 года. Он стойко перенес даже бури мирового финансового кризиса 1929–1932 годов.