Уже тогда Фридрих начал постепенно воссоздавать свое культурное окружение. Он принялся возрождать свою библиотеку, проданную отцом; поскольку Фридрих не был обучен ни древнегреческому, ни латыни, а по-немецки мог общаться с окружающими только на весьма простом наречии, он читал всю античную литературу и даже английских и немецких философов в переводе на французский язык. Принц также создал в Руппене капеллу из семнадцати музыкантов и певцов. Иногда Фридриха навещал выдающийся флейтист Иохан Иоахим Кванц, которого он с удовольствием взял бы на службу, но того не пожелал отпустить король Август Сильный. После женитьбы Фридрих продолжал проживать в Кюстрине, а его супруга обосновалась в Берлине. Постепенно отношения между отцом и сыном улучшились, и в 1734 году он попросил отца купить ему замок Райнсберг, расположенный в окружении березового и дубового леса на живописном озере Гринерик. Строение находилось в весьма запущенном состоянии, денег Фридриху отпускалось немного, так что на ремонт ушло два года. В августе 1736 года Фридрих с женой въехали в свое семейное гнездо на постоянное проживание. У читателя уже давно должен был бы встать вопрос: какова же была интимная жизнь Фридриха?
Эта тема до сей поры является предметом некоторых разногласий среди историков. Гомосексуальные наклонности Фридриха впервые предал гласности не кто иной, как его большой друг Вольтер; однако же история с графиней Оржельской и приписываемые принцу в период 1731-32 года шашни в Кюстрине с замужней чрезвычайно милой дамой Элеонорой-Луизой фон Вреех дают некоторым биографам короля основание с пеной у рта утверждать, что Фридрих был гетеросексуален. Другие же считают, что имела место некоторая привязанность, но не серьезный роман. Сохранившиеся семь писем к этой даме хотя и довольно эмоциональны, но в них также проскальзывает легкость, ирония, а стихи весьма неуклюжи и сильно подражают салонным виршам той эпохи:
Мадам, примите сердца нежного томленье,
Его давно иссякло робкое терпенье,
Оно смиренно просит позволенья
Пасть к обожаемым стопам.
Минуты и часы я с трепетом считаю,
Волнение в груди в смятеньи подавляю
И сердцем на ответ ваш уповаю,
Что образ действий мой определит.
Окружение Фридриха кишело шпионами, известно, что даже министр фон Грумбков являлся платным агентом венского двора. Однако же, невзирая на его доносы, что принц сгорает от любви к этой даме и даже обрюхатил ее, в 1732 году австрийский посол в Пруссии фон Зекендорф писал принцу Евгению Савойскому: «Принца Фридриха считают неспособным, даже в эротически приподнятом настроении, осуществить свои притязания, поэтому все его любовные поползновения являются скорее притворством, нежели проявлением страстного желания».