Лоев послал старшего внука в город за газетой. И вечером прочитал ее от первой до последней строчки. В газете писали о боях на Македонском фронте, о разных визитах и встречах царей и министров, о событиях на других фронтах, где немцы, австрийцы и венгры одерживали бесконечные победы. Кое-что писали и о положении в России, но так коротко, путано и туманно, что Лоев ничего не понял. Его удивила не собственная непонятливость — он человек темный, да и в грамоте не силен. Его удивило, что о России упоминалось вскользь, в тридцати строках, как бы между прочим. А судя по взволнованности Гашкова, там произошло что-то очень важное, что, может быть, было важнее всей этой войны. Или Добри ничего не смыслит в политике и делает из мухи слона, или газеты врут, скрывают от народа правду!
Лоев снова перечитал все, что писалось о России, потом перечитал все другие сообщения — кто знает, может, в них найдется ключ к разгадке, но и после этого ничего не прояснилось. К кому же обратиться, кто растолкует ему все? Может, возвращающиеся с фронта солдаты? Или сыновья объяснят, когда вернутся?
Он силился понять, почему либералы радостно потирают руки, словно Россия стала их союзницей. Не ошибается ли новое русское правительство? Все это очень волновало старого Лоева, ему хотелось знать правду.
Лоев еще несколько раз заходил к Гашкову, но тот гнул свое — на чем свет ругал новую власть в России и считал, что она подослана чуть ли не самим сатаной. Измученный сомнениями, Лоев отправился в город. Он шел к Божкову, чтобы своими ушами услышать, что скажет старый адвокат, убежденный русофил. Но и Божков сказал ему то же самое, что и Гашков.
— Что же теперь будет? — спросил взволнованный Лоев.
— Ничего не будет, — буркнул в ответ Божков. — Ни русский народ, ни другие государства не поддерживают это правительство, оно долго не продержится, а возможно, и пало уже. Россия останется на мели. Так обстоит дело.
Почему Россия останется на мели? Лоев не мог этого понять.
— Потому что ничего не получит после поражения Германии и Австро-Венгрии, — объяснил Божков.
Унылый и подавленный вернулся Лоев домой. В объяснениях Гашкова и старого адвоката было что-то неясное. А что станет с Болгарией, если погибнет Россия? Лоев был уверен, что в России понимают — болгары не хотят воевать со своими освободителями, и если людей толкнули в окопы, то против воли. Он был уверен, что завтра, когда будут решаться судьбы мира, Россия, сильная и непобедимая, защитит Болгарию. Может ли она поступить иначе? Его вера в правду, в счастье, во все хорошее и светлое была связана с Россией. А тут толкуют, что Россия погибла.