Ворвался в избу с улицы Михаил, на ходу снимая шляпу и пиджак. Уже сидя на лавке в одних трусиках, заторопил мать:
— Давай мне, Соломонида Дормидонтовна, штаны какие-нибудь похуже и сапоги…
— Зачем тебе, блажной?
— Разве не слышишь, в доску бьют? Всем колхозом плотину сейчас будем делать.
Влез в старые отцовские штаны, обул сапоги с загнувшимися носами.
Потом схватил меня за плечо.
— Пошли, Алешка! Покажись хоть народу-то, а то сидишь третий день за печкой, как старый кот.
Мать и меня обрядила в какое-то отцовское старье.
— Оре вуар, маман! — помахал ей рукой Михаил.
Следом за ним и я вышел на крыльцо. Василий, бросив работу, насмешливо оглядел нас.
— Куда собралась, интеллигенция?
— Плотину строить, — шагнул к нему с крыльца Михаил. — А ты чего тут ковыряешься?
— Ручки замараете! — не унимался Василий. — Надели бы перчатки, а то вот варежки могу дать…
— Ты мне лучше орудие труда отдай! — потянулся Михаил к лопате.
Как и раньше, они не переставали ссориться и шутя и всерьез.
— Погоди, погоди! — ухватился за ручку лопаты Василий. — Она мне сегодня нужна. Я вот с домом управлюсь да пойду яблони в саду окапывать.
— Подумаешь, важность какая! — ловко отбирая у брата лопату, сказал Михаил. — Ты этой лопатой индивидуальное хозяйство укрепляешь, а она мне для общественного дела нужна.
Василий растерянно умолк и, плюнув с досады, стал закуривать. И пока разминал папиросу, надумал, что ответить:
— Раз ты считаешь, что отцу помогать зазорно… — начал было он, как Михаил перебил его:
— Сначала колхозу, а потом ему.
— Много ты ему помог! — озлился Василий. — Дом поднять и то ума не хватает. Инженер липовый! Учат вас, дураков, на нашу шею. Про рычаги какие-то мне третьего дни говорил… А я вон взял два бревна да и вывесил…
— Вывесил! — передразнил его Михаил. — Тут и дела-то на два часа, а ты второй день возишься. Бревна-то подлинней выбрать надо было, тогда не пришлось бы полдня землю кидать. Чем длиннее плечо у рычага, тем усилия меньше требуется в точке приложения силы. Это любой школьник знает! А еще на курсы ходишь!
Подавив брата ученостью, Михаил сунул мне в руки отвоеванную лопату.
— Валяйте! — обиженно махнул вслед нам рукой Василий. — Мы хоть и темные, а проживем не хуже вас…
«А вдруг Параша там? — думал я, шагая неуверенно за Михаилом. — Как-то мы с ней встретимся?»
Еще издали услышали мы людской говор и смех, а когда подошли ближе к ручью, увидели там всю деревню. Мужчины с топорами и пилами сидели на берегу и курили, а женщины с лопатами пестрым хороводом толпились внизу, у самого ручья.