С усмешкой он встал, подошел, будто танцуя, и протянул руку к краю купальника у бедра. Но не ожидал подвоха, а зря. Мне хватило одного легкого движения, чтобы вывести парня из равновесия и подтолкнуть к бассейну. Роскошный громкий плюх услышали, наверное, даже охранники в своей будке. Леня ушел под воду, но быстро всплыл и, отряхиваясь и фыркая, направился к лесенке:
— Зараза ты, Васса! Вадим Петрович, скажите ей!
Мой муж отсмеялся и кивнул одобрительно:
— Умница, так ему и надо!
— Фу такими быть! — беззлобно улыбнулся Леня, вытираясь, потом подхватил одежду и с гордым видом зашлепал на выход: — Я с вами больше не дружу, пойду киношку посмотрю лучше!
— Давай, проваливай! — усмехнулся Вадим и кивнул мне: — Садись, поговорим немного.
Я вытерла руки и ноги, обмоталась полотенцем, чтобы просушить купальник, и подошла к креслу, где до этого сидел Леня. Муж налил в бокал красного вина и пододвинул мне:
— А ты и правда изменилась, Васса. Я даже не ожидал, что ты научишься так быстро.
— Хорошая учительница попалась, — с достоинством ответила я, распуская закрученную в узел на макушке косу. Та упала на грудь тяжелым влажным канатом, и я принялась теребить ее сухим полотенцем. Вадим засмотрелся на этот процесс и очнулся, только когда я отпила маленький глоточек из бокала. Кашлянул. Сказал:
— Получил предварительные результаты от твоих преподавателей. Такими темпами через год ты сможешь сдать ЕГЭ экстерном по минимуму. Это отлично! Скажи, тебе нравится заниматься?
— Я люблю математику и физику, — ответила, подумав. — Это так интересно! Вроде бы цифры цифрами, а с ними так много можно сделать. Химия мне не очень нравится. Литература… Ну, язык еще ничего, когда есть правила, можно запомнить и пользоваться, а вот всякие стихи… Я люблю романы читать, но те, что дает Антон Антонович, скучные.
— А история? — любопытно прищурился Вадим.
— История это… увлекательно! Оказывается, столько всякого происходило в мире! И короли, и цари, и войны… Иго татарское! Да вообще!
— Тебе бы почитать про освоение Сибири, — хмыкнул он. — Ведь твои родные места осваивали или бывшие политические арестанты, или кулаки раскулаченные.
— Нет. Мои предки староверы, пришли из Белоруссии. Так тятя рассказывал. А арестантские поселения выше по Енисею вроде как…
— Поверю тебе на слово, — усмехнулся муж. — Что-то я проголодался. Пойдем ограбим Антонинину кухню?
— Зачем же грабить, — усмехнулась я. — Пошли, у меня есть чем перекусить.
— Это где это у тебя? — подозрительно покосился Вадим, но все же поднялся и пошел одеваться. Через десять минут мы уже подошли к избушке. Дыма из трубы почти не было видно, значит, все уже прогорело, хлеб поспел, как раз вовремя. Сыр у меня был готов с позавчера, настоялся, можно есть. А бутылку вина Вадим прихватил с собой. Чем не обед в кругу семьи?