Я отвернулась и напомнила:
— Аванс, Георгий Асланович.
Даю, Яна.
— Владиславовна, — подсказала я, и Гоша повторил до издевательства вежливым тоном:
— Даю, Яна Владиславовна.
— Мать моя бухгалтер, а «спасибо» и «пожалуйста» тоже будут? — тихо съязвила я, глядя искоса.
— Яна, я не думал, что так получится.
— Простите, Георгий Асланович, но это не моё дело, оно касается только вас и вашей семьи, — скопировав его тон, ответила предельно вежливо.
— Зачем ты...
— Гешенька! — пронзительным напряжённым голосом позвала его Лера, и Гоша сразу обернулся, оборвав фразу:
— Иду, зайка!
Он вынул из кармана бумажник и спросил:
— Десять тысяч тебе хватит? У меня с собой больше нет.
— Завтра ещё столько же, — я протянула руку, выжидающе глядя на него.
— Договорились.
Мне передали тонкую пачечку тысячных купюр и сказали:
— Завтра жду в семь утра.
Я подхватила сумочку, спрятала деньги в кошелёк и вздёрнула нос:
— Буду.
И свалила из этой квартиры, нарочно оставив вещи неразобранными. А Тео набрала прямо на лестнице. Заторопилась, как только услышала его «Bonjour»:
— Добрый день, Тео, это Яна. Мы сегодня встречаемся?
— Конечно, Яна!
Даже с помехами на линии я услышала, как он обрадовался. Долг вернуть торопится, что ли? Или, может. Да нет, он меня не запомнил, я уверена. Что ж, сейчас будет сюрприз.
— Встречаемся в центре?
— Mon Dieu*, Яна, ты так уверена, что мне по силам найти центр?
*Господи
— Такси возьми и приезжай на Красную площадь, — фыркнула я. — Всё, через полчаса встречаемся у храма Василия Блаженного.
Прозвучало это как катедраль дэ Базиль-лё-Бьянёрё, и я рассмеялась, а Тео с воодушевлением воскликнул:
— Да, хорошо! Одеваюсь и выхожу из гостиницы!
Отключив звонок, я вышла на улицу и против воли глянула на окна Г ошиной квартиры. Я буду гулять, веселиться и практиковаться во французском языке, а ты, мой милый запутавшийся босс, кукуй там и щупай силиконовые сиськи!
У самого знаменитого храма России народа почти не было. Добиралась я туда на маршрутке, поэтому безбожно опоздала. Тео уже торчал там, возле памятника Минину и Пожарскому — красавчик, с букетом! Неужели расщедрился на двадцатку роз? Милый какой! С улыбкой я подошла, подняла руку, чтобы помахать:
— Привет, Тео, я Яна. Ты же меня не запомнил, правда?
Он поймал мою кисть и запечатлел на ней быстрый поцелуй, а потом протянул букет, упакованный в стильную крафтовую бумагу. Я сунула нос в бархатные лепестки и удивлённо спросила:
— Тюльпаны? Кто-то в наше время ещё дарит девушкам тюльпаны?
— Тюльпаны розового цвета олицетворяют робкую надежду на отношения, — ответил Тео, не выпуская моей руки. — У нас их дарят на первом свидании.