– Вы уже объявили о свадьбе? – спросила я, подумав, что «брат» запросто мог забыть сообщить мне об этом.
– Мы хотели сделать это, когда вернется «Прекрасная ферроньера», но из-за покушения и болезни донны Ассунты помолвку пришлось отложить… – запнувшись, Бьянка бросила на меня виноватый взгляд.
– Не думай, что я такая черствая, – добавила она после неловкого молчания. – Мне очень жаль. Представляю, что тебе пришлось пережить!
Из-за туч выглянула половинка луны, обведенная сияющим бледным контуром. Лицо Бьянки голубоватым пятном выступило из темноты – выпуклый лоб, темные провалы глаз, холодно сжатые губы… Не похоже, чтобы она испытывала жалость. Разве что легкую досаду на то, что пришлось немного подвинуть ее планы.
– Я-то отделалась легким испугом, в отличие от донны Ассунты, – сердито ответила я.
Бьянка снова ободряюще заулыбалась:
– Ничего, все обойдется! Рикардо говорил, что Ассунта обязательно поправится. И тогда мы сыграем три свадьбы сразу!
Я подумала, что человеческий эгоизм поистине безграничен. Некоторые люди настолько довольны собой, что их души – как полированные столы, на которых чужие страдания не оставляют даже царапины. Но почему же три свадьбы?
– Три? – переспросила я с удивлением.
– О, третьей будет Инес, – заговорщицки подмигнула Бьянка. – Знаешь, раньше мне казалось, что она несколько увлечена твоим Энрике. Ты не замечала? В любом случае, это все в прошлом. Кажется, они сговорились с синьором ди Горо.
Что?! На минуту у меня возникло ощущение, будто меня поразила молния. Даже псина, лежавшая подле нас, удивленно подняла голову. Ну и день сегодня – сплошные сюрпризы! Нет, я все понимаю, но Инес… и Алессандро?! Хотя она, конечно, хорошенькая. Я вспомнила пышные белокурые локоны и голубые глаза, похожие на морские раковины. Красавица, да.
Почему-то ветер с моря вдруг прихватил меня ознобом. Я плотнее закуталась в теплый плащ, набросив на голову капюшон. Бьянка же разливалась соловьем, не замечая моего подавленного настроения:
– …Джоанна просто счастлива! Поначалу она испугалась, что дело кончится монастырем, когда Инес повадилась бегать каждый день на исповедь. Для Джоанны это все равно, что похоронить себя заживо! Извини, конечно.
– Ничего, – прошептала я.
– Зато теперь она просто на седьмом небе и говорит, что не пожелала бы дочери лучшего мужа! Я не раз видела Инес вдвоем с Алессандро, а в ее случае это определенно что-то значит. Хотя по ней никогда не поймешь, влюблена или нет. Она как кошка отлично умеет скрывать свои чувства!
«И Алессандро тоже, – подумала я. – Значит, это называется «не люблю маски»?! Он льстил мне, что я красива, притворялся другом, пытался выведать мои тайны, а сам все это время думал об Инес?» Голос Бьянки доносился как будто сквозь стену: