Становилось все труднее уследить за новинками, да и самих планет, что выпускали марки, становилось все больше. Марки множились с невероятной быстротой, и чтобы не отстать, не пропустить что-то, приходилось тратить огромные усилия.
А марок, в том числе и очень необычных, навыпускали множество. Взять хотя бы марки с Манкалинена, у которых номинал определялся запахом. Не пятицентовые, скажем, или пятидолларовые, или даже стодолларовые марки, а марки с запахом роз - для местной почты, марки с запахом сыра - для межпланетной корреспонденции внутри звездной системы, и еще один вид для межзвездных пересылок - эти воняли так, что человеку за сорок шагов становилось дурно. Или выпуски с Альгейба, отпечатанные цветами, которые человеческому глазу не дано видеть - хуже всего то, что номиналы на них были напечатаны этими же цветами. А взять ту знаменитую классическую серию, выпущенную - разумеется, нелегально - пиратами с Леониды; вместо бумаги они использовали обработанную кожу землян, попавших некогда в их лапы...
Паккер сидел, уронив подбородок на грудь и прислушиваясь к нарушающему тишину тиканью часов, безнадежно утерянных где-то в завалах коллекционного материала.
Марки дали ему новую жизнь, причем жизнь, которой он был вполне доволен. Двадцать лет назад, когда умерла Мира и он продал свою долю акций экспортной компании, ему казалось, что жизнь кончилась, что ничего хорошего у него уже не будет. Однако сейчас марки увлекали его даже больше, чем в свое время экспортный бизнес - и это просто благословение, да, именно благословение.
Продолжая сидеть, Паккер с теплой признательностью вспоминал свою коллекцию, спасшую его от пучины одиночества, вернувшего ему интерес к жизни и словно бы омолодившую его.
А затем он уснул.
Разбудил его звонок в дверь, и Паккер, протирая глаза, пошел открывать.
У порога стояла вдова Фоше с маленькой кастрюлькой в руках. Она протянула ее Паккеру и затараторила:
- Я все-таки подумала: наверно, бедняжке это понравится. Тут немного бульона, что я приготовила. У меня всегда получается больше, чем нужно. Для одной так неудобно готовить...
Паккер взял кастрюльку у нее из рук.
- Спасибо, очень мило с вашей стороны.
Вдова бросила на него пристальный взгляд.
- Вы больны! - заявила она и шагнула через порог, заставив Паккера попятиться.
- Я вовсе не болен, - попытался отбиться Паккер. - Я просто заснул в кресле, а так со мной все в порядке.
Она протянула пухлого руку и потрогала его лоб.
- Да у вас температура! Вы просто горите!
- Ничего у меня нет! - не выдержал Паккер. - Говорю же я вам: я просто уснул.