Но и к бабе Кате ей нужно только завтра, а сегодня с чистой совестью она может отдохнуть во второй половине дня.
Дома Даша первым делом отбила куриное филе и оставила его на несколько минут мариноваться под специями. А сама занялась картофелем. Давненько она не готовила мясо по-французски, с запеченной и хрустящей сырной корочкой. К мясу она нарежет себе салат из свежих помидоров, без огурцов и с зеленью. Заправит его оливковым маслом. И можно, наверное, позволить себе выпить бокальчик белого столового вина, что стоит у нее в баре с восьмого марта, подаренное благодарным пациентом. Вот и настало время откупорить бутылку.
Мясо уже подходило в духовом шкафу, оставалось только посыпать его тертым сыром, когда раздался дверной звонок. Сердце Даши нехорошо так екнуло, и она поплелась открывать дверь, даже не пытаясь рассуждать, кому же она понадобилась.
— М-м-м, как обалденно пахнет! Что-то готовишь? — с порога спросила Лена и принялась стягивать шубку с трехлетнего Вовки, решившего немного поверещать для профилактики.
— Мясо по-французски, — на автопилоте отчиталась Даша, надеясь, что сестра с сынишкой забежали ненадолго.
— Эх, жалко мне некогда, — недовольно скуксилась та и подтолкнула уже раздетого сына к Даше. — Слушайся тетю Дашу, понял? — погрозила тому пальцем. — А я тебе что-нибудь вкусненькое принесу.
— Лен, а в чем дело? — невольно разозлилась Даша, понимая, что сестра привела к ней младшенького, чтоб она посидела с ним. При этом, даже не поинтересовалась, свободна ли она. А если у нее пациенты? Лена-то не знает, что она всех почти отменила.
— Дашуль, всего пару часиков. Ну пожалуйста, — протянула та. — Мне нужно по магазинам, а его оставить не с кем. И с ним я не могу, ты же понимаешь. И покорми его, очень прошу. Обедать дома он отказался наотрез, да и мне некогда было уговаривать.
И сестра упорхнула, даже не дав Даше возможности повозмущаться. Нет, ну это уже ни в какие ворота не вписывается! Наглость Лены переходит все границы. Да, не так уж и часто она просит посидеть с детьми. Но всегда делает это на пределе наглости, как вот сейчас.
— Пошли, Вовчик, чего уж, — обняла Даша племянника, и тот доверчиво прильнул к ней, обхватив маленькими ручонками. Детей она любила, а уж своих племяшек так и вовсе обожала. — Ты ведь потерпишь немного, пока я тебе вкусняшку приготовлю? А пока поиграешь со своими любимыми игрушками.
Даша усадила карапуза, который после ухода матери волшебным образом сразу успокоился, на пушистый ковер в центре комнаты, накидала ему статуэток и небольших кастрюлек с ложками и половниками, и отправилась на кухню заканчивать с тем, что должно было стать праздничным ужином для нее одной, а превратилось в «И покорми его, очень прошу. Обедать дома он отказался наотрез, да и мне некогда было уговаривать».